Пока мистер Крубер объяснял, что гвардейцами называется особый полк, очень знаменитый, который охраняет Букингемский дворец[3] и прочие важные места, Паддингтон сквозь ограду разглядывал музыкантов на эстраде. Форма на них была очень яркая, красная с синим, на головах высокие чёрные меховые шапки, а начищенные инструменты так сверкали на солнце, что глазам делалось больно.
– Страшно подумать, мистер Браун, сколько лет я не был на концерте военного оркестра в парке, – сказал мистер Крубер.
– А я вообще никогда не был, – признался Паддингтон.
– Тогда уж и сам Бог велел, – решил мистер Крубер, и, когда номер кончился и публика захлопала, он подвёл их к входной калитке и купил четыре билета, по шесть пенсов каждый.
Едва они успели занять места в одном из задних рядов, как дирижёр, очень важный дяденька с большими усами, поднял палочку, подавая знак к началу следующего номера.
Паддингтон уселся поудобнее. Они столько ходили сегодня, что он был даже рад посидеть и дать лапам отдых.
И когда музыка закончилась громом фанфар, а дирижёр повернулся к публике и раскланялся, Паддингтон старательно захлопал и несколько раз крикнул «браво!».
Тут Джуди толкнула его в бок.
– Вон там можно прочесть, что они дальше будут играть, – прошептала она, указывая на эстраду. – Видишь, на афише написано.
Паддингтон достал театральный бинокль и, свесившись в проход, принялся с интересом изучать афишу. Первые несколько номеров назывались «фрагменты», и Паддингтон не сразу понял, что это такое. Затем шли военные марши, один из которых только что сыграли, а после них – опять «фрагмент» из вещи под названием «Симфония-сюрприз», что показалось Паддингтону весьма заманчивым. Но вот он дошёл до последнего номера, и тут странное выражение появилось у него на мордочке. Он хорошенько подышал на стёкла, протёр их тряпочкой, которую всегда хранил в чемодане, и снова уставился на афишу в бинокль.
– Видишь, там написано: «Фрагмент из „Неоконченной симфонии“ Шуберта», – шёпотом пояснила Джуди под звуки следующего марша.
– Что?! – возмутился Паддингтон, чьи худшие подозрения подтвердились. – Мистер Крубер заплатил по шесть пенсов за билеты, а они её даже не закончили!
– Так ведь Шуберт умер уже давно, – прошептала Джуди, – а последнюю часть так и не нашли.
– По шесть пенсов каждый! – сокрушался Паддингтон, не слушая её. – Вместе целых два шиллинга!
– Ш‑ш‑ш! – зашикали сзади.
Паддингтон откинулся на спинку стула и несколько минут кряду мерил суровым взглядом дирижёра, наведя на него свой бинокль.
