Тамерлан. Железный Хромец против русского чуда | страница 6
На каждый десяток воинов выделялась арба с погонщиком, на которой находились необходимые в походе инструменты и вещи: две лопаты, две мотыги, коса, пила, топор, шило, запасные наконечники для стрел, вилы, веревки, котел для пищи, бурдюки для водных переправ.
Каждому воину в походе полагался в войсковом обозе провиант, среди которых основные — мука, сухой сыр — крут и крупы.
За организацию армии Тимур взял десятичную систему построения войска, введенную в своем войске Чингисханом. Низшее звено — десяток воинов, потом — полусотня, сотня, тысяча и наконец — десять тысяч или тумен. Но вместе с этим он ввел и новые подразделения — численностью в пятьсот воинов, а также корпуса. Армия делилась на конницу, легко- и тяжеловооруженную, и пехоту. Конница давала мобильность, а пехота была нужна при осаде крепостей и состояла в основном из лучников.
Кроме воинов, ударного кулака армии, были еще и вспомогательные отряды — понтонеров и инженеров. Например, татары переправлялись через реки, надув воздухом бурдюки и держась за хвосты своих коней. Для быстрого форсирования воины Тимура тоже переняли этот способ. Но если рядом не было врага, переправу наводили понтонеры, и затем по временному мосту переправлялась армия и главное — обозы. Арбу с грузом вплавь не переправишь, а без того же медного котла-кумгана воина не накормишь. Потому хороший полководец — не только умный военачальник, но и тыловик.
Походы длились долго: короткие — месяцами, длинные — годами. Без тщательной подготовки можно выиграть одно сражение, но не войну. Какой спрос может быть с воина, если он давно досыта не ел, а лошади ослабели от бескормицы?
К Тимуру подскакал начальник телохранителей, ведя в поводу лошадь. Он ловко соскочил и согнулся в поклоне.
— Сахибкиран, доставили пленного десятника!
Тамерлан поморщился. Придворные льстецы называли его «сахибкираном», или рожденным под счастливой звездой. Тимуру это не нравилось, он ясно понимал, что, покачнись его воинская удача, — льстецы и лизоблюды кинутся искать более надежного и богатого хозяина.
Сам Тимур был неграмотен, но умен. Кроме родного тюркского языка он прекрасно знал фарси и любил беседовать с учеными, поэтами, хорошо знал историю. Тимур заботился лишь о процветании родного Мавераннахра и о возвышении блеска своей столицы в Самарканде. Всех пленных архитекторов, зодчих, строителей его эмиры пригоняли в столицу для ее обустройства. «Над Самаркандом всегда будет чистое небо и золотая звезда», — любил повторять Тимур. Соответственно, рос и возвышался род Барласов, из которого и вышел Тимур.