Неуверенность Тохтамышу еще придавали два предыдущих поражения от Тимура. Последнее, при Кондурче, было очень жестоким и кровопролитным. С обеих сторон было потеряно убитыми по половине войска, а это ни много ни мало — сто тысяч воинов. Таких быстро не вырастишь. Не одно сражение воин пройти должен, чтобы опыта набраться. Немногим удается остаться в живых после трех-четырех битв. Зато оставшиеся были действительно хороши. Но и они не устояли перед гулямами Тимура. Потому хан и побаивался, хотя внешне храбрился.
И даже себе самому боялся признаться хан, что не уверен в исходе предстоящей битвы. От битвы, от ее исхода, зависит многое. Победит Тохтамыш — на многие годы Тимура уже можно будет не бояться, земли и улусы его захватить, пока он будет зализывать раны.
А если повезет Железному Хромцу, то это будет не просто победа в бою. Тохтамыш вместе с поражением потеряет престол. Всегда найдутся недовольные, имеющие право на престол, — тот же Тимур-Кутлук, в крови которого течет кровь Джучи. Или Идигей, верная собака Тимура, изменник и предатель, по которому плаха плачет, — он тоже будет рад освободившемуся трону.
Потому выбирать не приходится — или победить, или… Но о таком исходе Тохтамыш даже думать не хотел. А наверное, надо.
Хан хлопнул в ладоши, вошел телохранитель.
— Позови ко мне Нур-Девлета.
Когда Нур-Девлет явился, учтиво произнеся положенные по этикету слова, хан показал ему на подушки на возвышении.
— Садись, отдохни немного.
Они поговорили о ранней весне, о погоде, о неожиданном нашествии Тимура. Потом хан будто бы вскользь спросил:
— Вроде ты как-то говорил, что у тебя есть человек для разных, скажем, тайных, поручений.
— Я не отказываюсь от своих слов, великий хан. Такой человек у меня есть. Это Гафур, сотник.
— Тогда не буду тебя отвлекать. Тебе нужно заниматься войском, а сотник пусть явится ко мне.
— Как будет угодно великому хану.
Нур-Девлет встал, поклонился и ушел.
Ближе к вечеру, уже после намаза, в дверь постучал телохранитель.
— Великий хан! Тут к тебе просится сотник, какой-то Гафур. Пропустить или выгнать взашей?
Хан не удивился вопросу. Нечасто простые сотники могут пройти во дворец на прием к самому хану — слишком мелкая птица. Просто так к Тохтамышу попасть не могли и тысяцкие.
— Впусти, я звал его.
Телохранитель впустил сотника в покои хана и застыл у двери, демонстративно положив руку на эфес сабли.
— Оставь нас!
Хан небрежно махнул рукой.
Когда-то сам Тохтамыш ввел правила для телохранителей: когда в покои его заходит человек не из ближнего окружения, находиться в комнате и быть готовым к отражению нападения. Всякое может случиться: с саблей никто в покои не войдет — охрана у входа отнимет, но и с ножом безумец может совершить покушение. А жизнь свою хан ценил превыше всего.
