– Она не болит, – обронил он, не повернувшись в ее сторону даже на дюйм.
– Прошу прощения? – пробормотала она, захваченная врасплох.
– Нога. Сейчас она не болит.
– Вот как?
Ее так и подмывало заметить, что она его ни о чем не спрашивала, но Сара вовремя вспомнила о хороших манерах.
– Это от вина, полагаю, – выдавила она наконец.
Он хоть и выпил совсем немного, но перед этим говорил, что вино помогает облегчить боль, так кто она такая, чтобы в этом сомневаться?
– Ее трудно сгибать, – сказал он, взглянув на нее в упор своими невероятно зелеными глазами. – На случай, если вам это интересно.
– Конечно, нет! – выпалила она.
– Лгунья, – тихо возразил он.
Сара ахнула. Конечно, она солгала, но это все из учтивости! А вот назвать ее лгуньей уж точно невежливо.
– Если хотите расспросить меня о ране, – предложил Хью, подцепив вилкой маленький кусочек торта, – не стесняйтесь.
– Скажите, – резко спросила Сара, – пуля вырвала большие куски плоти?
Он поперхнулся тортом, что вполне ее удовлетворило.
– Приличные.
– А конкретно?
Казалось, он едва сдерживает улыбку, а это не входило в ее намерения.
– Я думаю, не меньше пары кубических дюймов, – глянув на свою ногу, ответил Хью.
Она скрипнула зубами. Какой нормальный человек мерит собственную плоть в кубических дюймах?!
– Размером примерно с мелкий апельсин или с очень крупную клубнику, – уточнил он снисходительно.
– Я знаю, что такое кубический дюйм.
– Не сомневаюсь.
И, как ни странно, этот ответ был совсем не снисходительным.
– Вы повредили колено? – продолжила Сара расспросы, потому что, черт бы все побрал, умирала от любопытства. – Именно поэтому оно не сгибается?
– Я могу его согнуть – правда, не очень хорошо, и нет, оно не повреждено.
Сара помолчала несколько секунд, потом процедила сквозь зубы:
– Почему же вы в таком случае не можете его согнуть?
– Мышца. Подозреваю, она не растягивается как следует, учитывая, что в ней отсутствует два кубических дюйма… как вы это назвали… ах да, кусок плоти.
– Вы сами предложили спрашивать…
– Совершенно верно.
Сара сжала губы. Неужели он пытается заставить ее почувствовать себя полной идиоткой? Если и существуют в обществе какие-то официальные правила относительно того, как должна вести себя благородная дама по отношению к частично искалеченному мужчине, то ее им не учили. Однако Сара была совершенно уверена, что полагалось делать вид, будто не замечает его увечья, при условии, конечно, что ему не требовалась помощь. А если требовалась, ей полагалось заметить его хромоту, потому что было бы непростительным бесчувствием стоять в стороне и наблюдать, как он пытается встать. Но и тогда задавать вопросы наподобие таких, почему он не может согнуть ногу, просто неприлично.
