Мужская дружба, скупая на ласку, стыдлива. Ваня хотел обнять лейтенанта, но сдержался, выскользнул из его рук и, присев, уткнулся лбом в колени. Дымов опустился рядом:
- Братишка... ты чего?
Ваня поднял на него уже сухие глаза и, справившись с волнением, сдержанно ответил:
- Да я ничего, товарищ лейтенант.
И Дымов тоже изменил необычный для него ласковый тон и почти строго спросил:
- Ты зачем это, Федоров, к саперам пристал?
Ване легче было, когда лейтенант обращался с ним строго, по-старому, и он свободно заговорил:
- Они, товарищ лейтенант, наблюдательный пункт командующему Чуйкову строят.
- Ну и что?
- У Чуйкова есть тоже пацан, вроде меня...
- Видел.
- Они обещали меня с ним свести.
- Зачем?
Ваня помедлил, потом выпалил:
- А затем! Этого пацана командарм везде с собою берет, а вы меня гоните... Вот я и рассказал бы ему, а он - командарму... Вам бы и приказали - ни шагу без меня!
Дымов рассмеялся.
- Ну, и ты уверен, что приказали бы?..
- А то нет, - серьезно ответил Ваня, - за милую душу.
- Ладно, братишка, давай помиримся, - протянул Дымов руку.
Ваня хитро посмотрел на лейтенанта:
- А не будешь гнать, товарищ лейтенант?
- Заладил одно: товарищ лейтенант, товарищ лейтенант! - возмутился Дымов. - Когда мы не в строю, я тебе друг - и точка.
- Ну, раз я тебе друг, - сжал Ваня руку Дымову, - я, Алеша, буду с тобою везде.
Они не в силах были идти дальше, тут же опустились на скат кургана, довольные, что нашли друг друга и снова вместе.
Уже рассвело. Ржаво-бурая во все небо туча закрыла громадный разрушенный город, раскинувшийся вдоль Волги на десятки километров, и отсюда, с вершины кургана, Дымову и Ване в редкие просветы дыма были видны скелеты зданий с огненными глазницами окон да одиноко торчащие черные заводские трубы.
- Все горит и горит... Кругом красно... - покачиваясь, обхватил руками коленки Ваня. И, помолчав, мечтательно сказал: - Встанешь, бывало, на зорьке, мать корову доит: цик-цик... Парного молока испьешь с теплым хлебом, знаешь, с солью...
- Мг... - кивнул Дымов.
- А потом в лес по грибы... Сейчас как раз время по грибы ходить. А у вас?
- Я ведь тоже смоленский.
- Теперь там гады всё начисто сожгли, ничего не оставили. Если б не война, мы с тобой, Алеша, на заводе бы работали... Я - на станке, ты мастером или инженером.
У Дымова слипались глаза.
- Почему ж так?..
- Ты привык командовать, а я люблю машины. Поэтому и пушку уважаю. Если б не война, знаешь, где бы я был...
