Я и так здесь! Я в мире! Но мой мир — это не мир человечества. Это мир, каким я вижу его.
— Не ори, — спокойно сказала Кит. — Если ты так чувствуешь, что ж, я ничего не имею против. Но почему бы тебе не пораскинуть мозгами и не понять, что не все чувствуют точно так же.
Они встали. Лайлы из своего угла проводили покидавшую комнату троицу улыбкой. Таннер объявил:
— Я удаляюсь на сиесту. Кофе не буду. До скорого.
Когда они остались в коридоре одни, Порт сказал Кит:
— Давай выпьем кофе в маленьком кафе у базара.
— Ох, прошу тебя, — запротестовала она. — После такой тяжелой пищи? Я и так еле ноги передвигаю. Поезд меня измочалил.
— Хорошо; тогда у меня в номере?
Она заколебалась:
— Разве что на минутку… Хорошо, с удовольствием. — В ее голосе не слышалось особого энтузиазма. — Потом я тоже пойду вздремну.
Поднявшись наверх, они оба растянулись на широкой кровати в ожидании, пока слуга принесет кофе. Шторы были задернуты, но настойчивый свет все равно проникал сквозь них, придавая предметам в комнате одинаковый приятный розоватый оттенок. Снаружи не раздавалось ни звука; все, за исключением солнца, погрузилось в сиесту.
— Что нового? — спросил Порт.
— Ничего. Кроме того, что, как я уже сказала, я еще не пришла в себя после поезда.
— Ты могла бы отправиться на машине с нами. Поездка прошла отлично.
— Нет, не могла. Не начинай все сначала. Ах да, еще я встретила мистера Лайла сегодня утром на лестнице. Мое мнение о нем остается прежним, он — выродок. Представляешь, он настоял на том, чтобы показать мне не только свой паспорт, но и паспорт своей мамаши. Разумеется, они были испещрены печатями и визами. Я сказала, что ты хотел их видеть, что ты любишь такого рода вещи больше, чем я. Она родилась в Мельбурне в 1899 году, а он — в 1925-м, не помню где. Оба паспорта — британские. Вот и все сведения.
Порт с восхищением покосился на нее:
— Бог мой, как тебе удалось все это выведать, не показав им свой?
— Быстро пролистнув страницы. Она записана как журналистка, а он — как студент. Странно, правда? Я уверена, что он ни разу в жизни не открывал книгу.
— Да он просто придурок, — рассеянно сказал Порт, поглаживая ее руку. — Клонит в сон, детка?
— Ужасно. Я сделаю только один глоток. Не хочу просыпаться. У меня глаза слипаются.
— У меня тоже, оттого что лежу. Если он через минуту не придет, я спущусь и отменю заказ.
Но тут раздался стук в дверь. Прежде чем они успели ответить, дверь распахнулась и появился слуга с большим медным подносом.
