– Ты что, блох от своих подопечных нахваталась? – спросили её. Катя работала корреспондентом в отделе сельского хозяйства.
В великолепном громадном вестибюле, отделанном мрамором и гранитом, устланном коврами, было пусто и гулко. Звонила дочка («Мамочка, мне холодно!» – «Ксюшик, укройся одеялом, ляг на бочок, подожми коленки…» – «Хи-хи, мамочка, у меня тогда животик скомкается!»)
Господи, когда же кончатся холода? Квартира угловая, стены дышат погребным холодом. Катя с Ксюхой ходят, как фрицы недобитые: напяливают всё, что можно: старые кофты и лыжные штаны, безрукавки, шубейки, шерстяные носки, валенки.
Второй на телефоне высветилась редакторша.
– Закругляйся, тут горячая тема. Ну и что, заседание? Не мне тебя учить. Обрисуешь атмосферу, перечислишь, кто был в президиуме, надёргаешь пару фраз из выступлений. Главное, ничью фамилию не пропусти – смертная обида. Не вздумай речь Ивкина сокращать и редактировать, как в прошлый раз, упаси тебя бог.
Горячей темой оказался звонок доярки из Ольшанки, богом забытого сельца на краю области: что-то о голодных – не поенных, замерзающих телятах. Вот так всегда. Как будто нет у них в отделе здоровых мужиков. Между прочим, Катя – мать-одиночка, воспитывающая несовершеннолетнего ребёнка и замученная придатками.
Редакторша выслушала Катины доводы и задумалась. Слышно было – покатала по столу массивную ручку:
– Катерина, помнишь приглашение болгарских журналистов из города-побратима? Напишешь статью – твоё… Машину бери Ниссан: мягкая, тёплая.
Ехали в Ольшанку, а попали в зимнюю сказку. Накануне случился сильный снегопад, а сегодня морозно, ни ветерка. Вдоль дороги – ели и сосны с восьмиэтажный дом. Каждая гигантская лапа заботливо укутана, упакована в снег, как в толстый спальник из голубоватого холлофайбера. Берёзки, наоборот, прозрачные, хрупкие. Прикоснись – ветки со звоном обломятся, рассыплются на тысячи стеклянных кусков.
– Заколдован невидимкой, дремлет лес под сказку сна…
Катя декламировала стихи, ахала, стонала от восторга. То и дело просила шофёра Костю остановиться, выскакивала, щёлкала фотоаппаратом. Боже, какие получатся снимки, как они украсят её квартирку. Да хоть в подарок кому не стыдно: увеличить, вставить в рамку. Роскошь!
А тут ещё позднее ленивое солнышко взошло. Как заиграл лес, заполыхал, загорелся тысячью красных, жёлтых, зелёных, синих огоньков – глазам больно!
– Ксюшик, смотри, смотри! Впитывай.
Хорошо, что Ксюха умолила её не вести в садик, а взять с собой. Ну, что она бы на той прогулке в своём садике увидела? Утоптанный снег, жёлтый и дырчатый от посещения ничейных собак?…
