Человек Боя рассвирепел.
— Кто боится?
— Ты и боишься, — сказала храбрая женщина. — Мы Длинному сказали: «А то все думают, ты молчишь, потому что доволен».
— Что же он вам на это ответил? — спросил Глава.
— Он не сразу ответил. Сначала он молчал. Мы даже подумали, может он разучился говорить. А потом сказал: «Хорошо, будет совет — я им скажу». Но он уже не смог сказать. Потому что они его убили.
— Дело прошлое, — лениво проговорил Красноречивый, — но думаю, что к Длинному вы обращались напрасно. Все знают, как я ценил его красноречие. Однако, ни для кого не секрет, что к заботам нашего рода он был равнодушен. Он что говорил?
Необходимо ль твердым быть?
Необходимо ль честным слыть?
И надо ль голову сложить,
неправоту разоблачая?
Не знаю.
И надо ли, меня прости,
другим прокладывать пути,
чтоб легче было им идти,
когда в душе дыра сквозная?
Не знаю.
А не знаешь, так и молчи! Вот почему он молчал. Вот почему он перестал выступать на нашем совете. Вот почему, я бы так выразился, он стоял в сторонке и потирал руки, радуясь нашим бедам.
— Потирал руки. Потирал руки. Прекрасное выражение, — поощрил его Человек Боя.
— Но все же он согласился выступить, — сказала белокурая женщина.
— Смотри-ка, — рассмеялся Человек Боя, — Тут был целый заговор, а мы ничего не подозревали.
— Подозревали вы, — сказала смуглая женщина. — Длинный сам предупредил тебя, что выступит в совете.
— Что-то было, но я не придал этому значения.
— Нет, ты придал этому значение, — вскричал Ушастый. — Я хочу при всех поговорить с Долгоносиком.
— А?.. — встрепенулся Долгоносик.
— Долгоносик. Давай повторим наш ночной разговор.
— Мы ни о чем не говорили. Может быть, ты что-то говорил, а я ничего не говорил.
— Я спросил тебя: «Долгоносик, не ты ли убил Длинного?»
— А я сказал: «Ты что, рехнулся?»
— Нет, ты не ответил на этот вопрос. Ты сказал: «Они тебя все равно прикончат». Я спросил: «Кто — они?» А ты сказал: «Скоро узнаешь».
— Я ничего не говорил, — Долгоносик прижал дрожащие руки к груди. — Я ничего не говорил!
— И вот теперь я узнал, кто они.
Ушастый показал на Человека Боя.
— Это он надоумил тебя убить Длинного?
— Нет! Нет! Нет!.. Я ничего ему не говорил! Я не виноват! Он сам догадался!
Человек Боя сказал ему спокойно:
— А зачем ты выкручиваешься, Долгоносик? Смотри, как тебя запугали. Может быть, я не привык к обходным маневрам, может быть, я слишком люблю прямой удар противнику в лоб, — но раз они хотят сами, — говори, Долгоносик. Тебе стыдиться нечего. Да, прихлопнул ты несчастного. Но ради чего? Только ради порядка и справедливости.
