— Что тебя так удивляет? — спросила Душистая Горошинка у Бобового Дара, который, заметим в скобках, имел в ту минуту вид не слишком умный.
Бобовый Дар покраснел, но очень скоро оправился от смущения.
— Меня удивляет, — сказал он, — что прекрасная принцесса, которая не намного ниже меня ростом, могла уместиться в турецкой горошине.
— Вы, Бобовый Дар, напрасно пренебрегаете моей коляской, — возразила Душистая Горошинка. — Когда ее верх открыт, в ней можно путешествовать со всеми удобствами, а моего обер-шталмейстера, моего духовника, моего гувернера, моего секретаря по особым поручениям и двух-трех придворных дам я не взяла с собой по чистой случайности. Я люблю прогуливаться в одиночестве и из-за этой прихоти попала в ту беду, от которой вы меня спасли. Не знаю, доводилось ли вам встречать в свете короля Сверчков, которого легко узнать по черной глянцевой маске, похожей на ту, какую носит Арлекин, по двум прямым подвижным рожкам и по некоей безвкусной симфонии, какою он имеет обыкновение сопровождать все свои речи. Король Сверчков изволил полюбить меня; ему было известно, что нынче день моего совершеннолетия и что принцессы моего рода выходят замуж в десять лет. Следуя обычаю, он поджидал меня на дороге и стал докучать мне адским трезвоном своих громогласных излияний, а я, как всегда, вместо ответа заткнула уши!
— Какое счастье! — сказал Бобовый Дар с восхищением. — Вы не выйдете замуж за короля Сверчков!
— Я не выйду за него, — с достоинством подтвердила Душистая Горошинка. — Мой выбор сделан. Но не успела я объявить о моем решении ужасному Кри-Кри (так зовут этого монарха), как он с такой яростью набросился на мою коляску, словно хотел ее проглотить, и резко опустил откидной верх. «Теперь выходи замуж, бессовестная жеманница! — сказал он. — Выходи замуж, если сможешь и если супруг твой разыщет тебя в этом экипаже! Мне же до твоего королевства и до твоей руки дела не больше, чем до турецкой горошины».
— Скажите мне, Принцесса, где прячется этот король Сверчков, — вскричал Бобовый Дар вне себя от возмущения, — я его достану из-под земли своей мотыгой и, связав по рукам и ногам, предам в вашу власть. Впрочем, — добавил он, понурившись, — я понимаю его отчаяние. Не кажется ли вам, однако, что мне следовало бы проводить вас до границы ваших владений, дабы защитить от его преследований?
— Вам следовало бы это сделать, великодушный Бобовый Дар, будь я вдали от своих владений; но рядом с нами простирается поле ароматного горошка; всё это мои верные подданные, которые охранят меня от неприятеля.
