— Ты что, пытаешься мне сказать...?
Уголек кивнула и закончила фразу:
— ...Что я жду ребенка. Именно так.
— Вот черт! Ты что, свихнулась?
— А ты как думал, что произойдет, если Якаре не дает мне ни дня отдыха? — сказала она уже другим тоном. — Он родится еще нескоро, но к тому времени я должна найти эту формулу, потому что в таком случае мой ребенок будет важной персоной, ведь никто больше не будет знать секрета, в котором все так нуждаются. — Она с нежностью погладила канарца. — Теперь ты понимаешь, почему этим животным не избежать страданий?
— Пытаюсь понять, но мне придется переехать. У меня сердце разрывается от их криков.
— Яд — кошмарная штука, — признала Уголек, став до странности серьезной. — Просто ужасная! Мой старший брат умер от отравления, я помню, как сильно он страдал и умолял, чтобы его прикончили. Мне несколько ночей снились его крики.
— Кто его отравил?
— Мы так и не узнали. Может, чей-то ревнивый муж или отвергнутая любовница. Он всегда пользовался успехом у женщин.
— Печальная, должно быть, та страна, где бытовые проблемы решаются таким ужасным образом... — Сьенфуэгос мотнул головой в сторону примитивных клеток, наполняющих хижину. — Найди уже эту формулу, да поскорее, — в очередной раз попросил он.
Но африканке не хватало основного компонента, явно неизвестного на ее родине, и все ее усилия пошли прахом в тот миг, когда она получила наконец густую пасту, похожую на кураре, убившую животное за несколько минут. Но действие не было мгновенным, а животное погибло явно не от нервного паралича.
Подобные неудачи ее ежедневной деятельности постепенно подтачивали Уголька, и вскоре она перестала быть той веселой и беспечной девушкой, которую канарец встретил на «Сан-Бенто», и превратилась в раздражительную и резкую, хотя, возможно, это произошло и потому, что из-за беременности она потеряла прежние формы, а ее косоглазый возлюбленный стал проявлять чрезмерный ответный интерес к знакам внимания, оказываемым ему деревенскими девушками.
Якаре стал для своего племени настоящим героем, самым смелым и решительным воином, единственным, кто за всю историю купиригери смог отправиться в далекие земли племени аука и вернуться оттуда, и потому каждая девушка прилагала все свои женские чары, чтобы отбить его у негритянки.
Дагомейкой завладела ревность, и Сьенфуэгос предупредил ее о серьезной опасности, которой подвергнется Уголек, если будет вести себя со свойственной ей горячностью.
