Джоан. Эрик Берн, Диксон Рут.
Саша. Кто это?
Джоан. О, это очень известные эксперты по любви. Они пишут книги о том, как правильно любить мужчин, женщин и сексуальные меньшинства.
Саша. Значит, есть инструкции, как кого любить? А если я не хочу по инструкциям? Если я хочу по-своему?
Джоан. Если хочешь, ты можешь. Ты свободный человек. Ты можешь делать все, что тебе нравится.
Саша. Да-а, я свободный. Только попробуй, объясни это окружающим.
Джоан. А ты не должен ничего объяснять. Твоя свобода – внутри тебя.
Саша. Как у тебя все просто! Свобода внутри… У нас приличному человеку так тяжело эта свобода дается… Такой кровью. У нас свободно себя чувствуют только хамы и бандиты всякие.
Джоан. Иметь свободу внутри и свободно себя вести – это разные вещи.
Саша. Это ты правильно заметила. Только я у нас еще ни одного человека не встречал, чтобы внутренне свободного. У всех внутри – страх.
Джоан. Ты ошибаешься.
Саша. Нет, я не ошибаюсь. Я же полицейский. Я вижу. Страх внутри у человека. Ты его останавливаешь, а он тебя боится. А чего боится? Он не преступник, не бандит, а боится.
Джоан. Ты знаешь, почему?
Саша. Потому что я – власть. Он думает, я могу к нему из-за любой ерунды прицепиться. Могу штраф наложить, могу в обезьянник отвести, по морде дать могу…
Джоан. Ты бьешь людей?
Саша. Ну, именно я не бью, но вообще… вообще могу.
Джоан. Это незаконно.
Саша. Незаконно, нет. Только он этого не знает. Он прав своих не знает. Равно, как и обязанностей. Он их знать не хочет. Ему без прав проще, понимаешь? Привычнее. Вот у нас всё строят гражданское общество. Не построят еще двести лет. Потому что граждан нет. Народ не хочет гражданами становится. Он, народ, народился и на этом свою миссию закончил. Знаешь, как эти… инфузории-туфельки. Размножаются делением, размножаются – а дальше все. Развиваться им не нужно. Они как родились инфузориями, так инфузориями и помрут.
Джоан. Ты не любишь народ.
Саша. Нет, не люблю. Потому что я его, народ, очень хорошо знаю. Он весь через мои руки идет. Вблизи сколько лет его наблюдаю во всех ракурсах. Печальное зрелище. Жизнь, понимаешь, у народа очень тяжелая. Все его притесняют. И правильно делают. Потому что о правах своих народ понятия не имеет. А мог хотя бы поинтересоваться. Бандиты, между прочим, свои права очень хорошо знают. Их на кривой кобыле не объедешь. К ним на пушечный выстрел не подойдешь без санкции прокурора.
Джоан. Как странно ты говоришь… О свободе, о правах.
