Намыленная губка шершаво скользнула по моей спине, и я тихонько ахнула от неожиданности.
— Алёнушка, ну что ты так пугаешься всё время? — прожурчал голос Аиды, сплетаясь со струями воды. — Разве я такая страшная? Мм?
Она повернула ручку смесителя, и вода из прохладной стала расслабляюще-тёплой. Губка уверенными ласковыми движениями тёрла мою кожу, начиная с плеч и неумолимо спускаясь всё ниже. Когда она проскользнула мне между ног, я дёрнулась, но другая рука Аиды придавила мне плечо.
— Да стой ты. — Тихий смех. — Я только помою.
Зелёный чай с мелиссой исходил паром передо мной в чашке, а Аида, сидя напротив в махровом халате, смотрела на меня с задумчивой и чуть грустной нежностью во взгляде. Длинные влажные пряди её волос темнели на белой махровой ткани, а лицо без макияжа приобрело свежий и лёгкий, более простой и открытый вид. Но менее красивым оно не стало, а загадочная изумрудная искорка в глазах осталась.
В течение следующих двух часов она учила меня играть в бильярд. Я в этом деле была совершенной неумёхой, и Аида показывала всё с самых азов — как стоять, как держать кий, куда целиться. В перерывах мы пили ликёр и курили: Аида — трубку, а я — сигареты. Толковым игроком мне стать, впрочем, не удалось, а вот охмелеть — получилось. Чтобы я протрезвела, Аида повезла меня на прогулку по озеру — на её собственном катере. Упруго упирающийся в лицо встречный ветер действительно как будто выдувал из головы хмель, скорость прохладно щекотала сердце, красота поросших соснами берегов загадочно влекла. Правда, под конец меня немного укачало, и из катера Аида вынесла меня на руках.
— Беда ты моя ходячая, — усмехнулась она, ласково щекоча губами моё ухо.
В пять вечера был поздний обед — куриный суп с зеленью, рыбный стейк с овощами и вишнёвые вареники. Аиду потянуло расслабиться, и мы устроились в шезлонгах под яблоней: Аида — со своей любимой трубкой, я — со стаканом грейпфрутового сока со льдом. Я решила снова завести разговор о нападении чудовища.
— Аида… Ну, всё-таки, я должна это узнать. Кто это был там, в лесу?
Она вздохнула, прикрыв глаза.
— Ох, Алёнушка… Нашла же ты тему для послеобеденной беседы. Такой чудесный день… Давай хоть сейчас не будем о мрачном.
— Но ведь это не даёт мне покоя, — сказала я. — Вот мы сейчас сидим тут, а оно… бродит где-нибудь поблизости. Не по себе мне, честно говоря. — Я поёжилась.
Аида, протянув руку к моему шезлонгу, сжала мои пальцы.
— Не бойся. Днём опасности нет, а ночью прижмись ко мне покрепче — и будешь цела.
