По то сторону Солнца. Часть вторая | страница 9



Ссауа также едва прошелся по ним взглядом. Обладая особым место в расе велесвановцев, он не должен был как-либо приветствовать тех, кто ниже его по статусу, который являлся не меньше — не больше равным правителям высокоразвитых рас. Само поведение юного авгура, дотоль не раз обговоренное в беседе с Аруном Гиридхари, несло в себе горделивую независимость, схожую с высокомерием даже в отношение самого дайме.

Вновь припомнив напутственные слова ассаруа, не волноваться и никоим образом не показывать собственную заинтересованность чему-либо, Камал Джаганатх степенно развернулся к проему, ведущему в приемные палаты чертогов, и величаво (как и полагалось ссасуа негуснегести и авгуру) направился внутрь залы. Едва отметив, как свесили вниз свои овально-сплюснутые, в районе ушей, головы, уперев в грудь короткие, шипообразные, твердые выросты покрывающие подбородки, два стоящих возле раскрытых створок раба.

Камал Джаганатх шел медленно, так как давеча тренировался, входя в приемные палаты, выверяя каждый свой шаг. Ибо и в самой походке, движение рук, глаз, губ имелся смысл, а дайме асгауцев числился экспертом в определение психического состояния, чувств и мыслей всего только по движению лицевых мышц. Зная об этом, юный авгур даже не глянул на стоящего, по правую от него сторону в центре приемной палаты, Хититами Сета, ступая как его и учили к овальному возвышению, на котором сидел Арун Гиридхари.

Стены в палате, обтянутые белой тяжелой тканью с выполненными на ней растительными золотыми и серебряными узорами и разноцветными камнями, сейчас насыщенно переливались от лучей Рашхат, заглядывающих через поверхность прозрачного кварцевого стекла крыши, оно как сейчас едва минуло шесть часов первой половины дневного стояния звезды. Под голыми подошвами ног квадратные, плетеные половики не просто прогибались собственной мягкостью, а прямо-таки поскрипывали, вероятно, это всего-навсего казалось взволнованному Камалу Джаганатху. Он остановился, когда достиг стоящего в самом центре палат овального возвышения, величаемого престол, к которому вели пять широких ступеней, укрытых ярко-вишневым бархатом. И немедленно вскинул взгляд на сидящего в середине престола в позе пуспа Аруна Гиридхари. Одетого в золотую утаку и медной расцветки паталун, сверху на которые был накинут подобный кафтану авгура золотисто-голубой (также подаренный ханом аз-Елень Велий Дьаг), только более темной расцветки, однако, непременно, украшенный лазурными полосками и густо-желтыми, драгоценными камнями. Полы кафтана негуснегести были широко распахнуты и частью прикрывали саму поверхность вишневого бархата престола.