- Вот она сила абстрактного мышления! – улыбнулся Семченко.
- Именно так, - без всякой иронии подтвердил экономист, - Но в далеком прошлом долго сидеть над едой не рекомендовалось – ее в любой момент могли отобрать. И кучки конфет никто не предлагал. Вообще с добрыми экспериментаторами была проблема. А потому подход «хватай побольше, ешь побыстрее и никому не отдавай свое» вполне себя оправдывал. Отсюда и корни эффекта владения. Однако, когда охотники перешли на новые способы подстраховки друг друга с помощью дележа пищи, этот эффект с очевидностью должен был им сильно мешать. Охотник, охраняющий тушу убитого им оленя от голодных соплеменников сильно рисковал получить каменным топором по голове. А учитывая, что он при всем желании не мог съесть всю тушу за раз, а консервы тогда делать не умели, идея поделиться с соплеменниками была куда более разумной. Поэтому свои эмоции нужно было сдерживать, а эффект владения подавлять. И аборигены этому научились. Эффект владения у них практически не проявляется. До тех пор, пока они не начинают пересекаться с современной культурой, в которой он представлен в полную силу. Если вы видите общество где эффект владения отсутствует или выражен слишком слабо, значит там имеют очень смутное представление о частной собственности, а во главе стоят интересы общины или клана, а не отдельной личности194. В такой среде экономику не ожидает ничего хорошего. Впрочем, в политике все будет еще хуже. В обществе, в котором каждый сам за себя и каждый враг остальным, а именно таким оно становится после распада общинного строя, намного проще с помощью примитивнейшего популизма установить диктатуру, ибо люди темны, необразованны, наивны, конформны и, находясь вне своего клана, не умеют объединяться для отстаивания своих интересов.
- А повысить уровень социального капитала и снизить эти трансакционные издержки никак нельзя? – спросил Семченко.
- Можно конечно, - усмехнулся Граф, - Вот только способ вам не понравится. Хотя он уже многократно использовался в истории и доказал свою эффективность. Выход в том, чтобы придумать страшного внешнего или внутреннего врага, ради борьбы с которым следует объединиться, забыть о личных интересах и всем как один подняться на борьбу с… да с кем угодно! От представителей неправильной национальности или социально-экономического класса внутри страны, до негодяйского соседнего государства, которое, разумеется, завидует лютой завистью величию вашего народа и потому ищет способа нагадить. А еще лучше совместить и то и другое. Тогда общиной становится уже не кучка людей, а все граждане государства в целом. Расцветает национализм и жертвенный патриотизм. Заодно, правда, возобновляется резня. Только уже не на межплеменном, а на государственном уровне. Но кого волнуют такие мелочи?
