Там, за поворотом… | страница 29

Мы почти ничего не ели, хотя обед был вкусный — и борщ, и жаркое. Очень уж не терпелось посмотреть вело-мото.

Наконец обед закончился. Иван Николаевич закурил свою беломорину. Мы сказали «спасибо».

— Машенька, так мы пойдем, посмотрим. Должны же ребята видеть, что покупают, — сказал он тихо.

— Отдай им так. Зачем тебе деньги? — она посмотрела на портрет лейтенанта на стене.

— Да я ведь немного с них прошу. А так отдавать нельзя, ценить не будут. Ну, пойдем.

Мы надели пальто и по черной лестнице спустились во двор. Иван Николаевич отомкнул дверь сарая. И в уже тускнеющем свете зимнего дня мы увидели вело-мото. Он стоял на хромированной подставке, поблескивая голубым лаком щитков и бачка, и, задрав переднее колесо, казалось, приготовился к прыжку. Нет, это был не какой-то там ржавый велосипедишко, о котором мы мечтали. У него были толстенькие колеса и два седла — переднее и заднее. От мотора шла цепь к заднему колесу. Он соединял в себе сразу достоинства велосипеда и мотоцикла. Да, это была машина! Такая даже не снилась нам.

— А ну, сядь. Не высоко будет, — сказал мне Иван Николаевич.

Я торопливо и неловко сел в черное кожаное седло, дрожащими руками взялся за холодные, покрытые резиной рукоятки, руля и замер…

Потом сел Кирка. Нос у него покраснел, губа была прикушена так, что стала белая.

— Ну вот, ребята, — сказал Иван Николаевич. — Нравится?

Я только кивнул.

— Мы его купим, — вдруг решительно сказал Кирка. — Только через неделю. Ну от силы — десять дней. Только вы никому не продавайте, подождите, пожалуйста.

— Все! Уговор есть уговор, — сказал Иван Николаевич и протянул нам руку. Мы попрощались и выскочили на улицу.

На Лиговке дул встречный ветер и бросал в лицо колючую снежную крупку, но мне было жарко.

Когда мы пришли, я уселся на скамейку в чулане и спросил растерянно:

— Ну, что будем делать?

— Что… вот, прощайся, — и Кирка взглядом указал на шеренги книжных корешков на полках.

Я не понял и удивился.

— Ведь их надо будет продать, — сказал Кирка грустным голосом.

Потом я сидел над листком бумаги, а Кирка диктовал мне названия и годы изданий. Тут не обошлось и без споров. То Кирка не хотел продавать какую-нибудь книгу, то — я. Но в конце концов мы пришли к соглашению и со списком отправились к Петру Борисовичу.

Старый букинист встретил нас приветливо.

— Здравствуйте, здравствуйте. Что-то давненько вы не появлялись, — улыбнулся он.

Кирка протянул список.

— Вот, посмотрите, пожалуйста, что из этого можно продать.