Розалина.
Грядущий день нес беду, гибель и смерть.
Неприятности начались с громкого стука в мою дверь. Я спал не больше двух часов, а Бальтазар и того меньше: с трудом разлепив красные от недосыпа глаза, он встал и, зевая, открыл дверь.
– Синьор, вашему кузену нездорови… – он пытался остановить Ромео на пороге, но тот просто отпихнул его и ворвался в комнату.
– Меркуцио! – крикнул он и с силой отдернул полог моей кровати. – Он ушел от меня после мессы, и я заметил, что за ним следят: думаю, что это был слуга из его собственного дома. Вставай же, Бен! Вставай!
Я вскочил, хватая и натягивая то, что попалось под руку, – мятую льняную сорочку, рукава которой знавали лучшие времена. Я не стал тратить время на камзол, натянул поверх сорочки кожаную безрукавку и надел свободные штаны длиной до щиколотки, как у простолюдина.
– Переоденься, – приказал я Ромео. – Никаких цветов Монтекки. Бальтазар, дай ему что-нибудь менее заметное. И побыстрее.
Бальтазар бросился к сундукам, чтобы найти подходящую одежду, а Ромео начал расстегивать многочисленные застежки на своем камзоле Монтекки. Штаны годились – они были темного цвета. Я отобрал у него слишком узнаваемый кинжал и меч и дал ему хорошее, но простое оружие из своих запасов. Мы одевались быстро и в напряженном молчании – все слишком боялись опоздать. Если Меркуцио преследовал кто-то из его врагов, чтобы вонзить меч ему в грудь, – это было одно дело… но если за ним следил кто-то из дома Орделаффи – значит, надвигалась большая беда. Он никогда не позволял слугам таскаться за ним, с самого детства, он с нами объединился и сошелся не только потому, что нам было хорошо вместе – но и чтобы заставить свою семью избавить его от подобного преследования. Было странно и тревожно, что они вдруг почувствовали необходимость следить за его приходами и уходами.
Мы бегом спустились в холл, промчались мимо остолбеневших слуг и уже в дверях столкнулись лицом к лицу с моей сестрой Вероникой и ее вечно хихикающими, хитрыми, испорченными подружками, – они возвращались с рынка. В одной из этих подруг я узнал девушку из семьи Орделаффи, кузину Меркуцио.
Вероника сделала шаг назад и начала обмахиваться веером, а ее подруги таращились на нас, охваченные новым приступом неудержимого хихикания.
– Что ж, – произнесла Вероника, – мне кажется, для костюмированного бала еще слишком рано, почему тогда вы оделись как крестьяне?..
Ромео оттолкнул ее, и Вероника издала протестующий и гневный писк, когда он скользнул мимо нее. Она в ярости повернулась ко мне, сузив глаза.
