— Спрячь! — сказал Кащеев.
Джексон тут же спрятал кружок в мешочек.
— Как живем, нарушитель? — спросил Пивня Ш.Ш.
— Да бросьте, какой я нарушитель? — плачущим голосом взмолился Пивень.
— Ничего не знаю… давай факты!
— Ладно, — махнул рукой Кащеев, намекнув лейтенанту, что игру можно кончать, — поверим ему. А между прочим, Федот Федотович, — уже серьезно продолжал Кащеев, — на ваши запросы пока нет ответов. Вернее, на запросы лейтенанта. И по вашим документам мы не можем вас выпустить. Вернее, лейтенант не может, и легализоваться вы можете только единственным путем.
— То есть как?
— То есть так — стать местным жителем, жениться тут и прописаться. Если Джексон разрешит, конечно.
— Хм… но я женат, — улыбнулся Пивень, полагая, что Кащеев шутит.
— Был женат, — ответил Джексон. — Я помню паспорт, можно не показывать.
Ш.Ш. одобрительно посмотрел на Джексона Кляуля, а затем победоносно на Пивня — знай, мол, наших.
— Я согласен забыть кита, — все-таки упорствовал Пивень, — только отпустите первым рейсом.
— Зачем же забывать? — спросил Кащеев. — Кит хороший. Очень, скажем прямо, хороший. Люди радуются, а вы им все хотите испортить. А улетать — в порядке очереди. Тут уж никому нет скидок, запишитесь у Джексона, даст он вам талончик на очередь, с печатью. Хотя будь моя воля — отправил бы я вас с глаз долой самым первым рейсом. Простите уж за откровенность.
— Не выйдет, не выйдет, — запротестовал вошедший Алекс Мурман. — Я вон две недели жду, у меня отпуск горит. — И с этими словами он протянул талончик с номером 11 Джексону. — Заверь печатью, Кляуль.
— А что, будет борт?
— Обещают… Я только что с рации.
Джексон Кляуль с удовольствием поставил печать и снова спрятал ее в мешочек. Теперь он снова выглядел генералом при регалиях.
— От Мальчикова есть что-нибудь? — спросил Кащеев и тут же понял бессмысленность своего вопроса: если б от капитана была радиограмма, ее сразу же доставили б председателю.
— Нет… мы с Машей с утра шарили в эфире, бесполезно.
— Погода-то вроде стихает…
— Стихает… Я на всякий случай на площадку…
Алекс простился со всеми и побежал на вертолетную площадку. Дул легкий ветерок. Таял снег, теплело. Из-за гор выглянуло солнце, осветило легкие одиночные облака, и Алекс понял, что сегодня вертолет будет наверняка и он обязательно улетит.
По дороге он встретил Машу. Она шла в правление.
— Идите за вещами! — крикнула она ему. — Борт вышел!
— Бегу!!
Когда после долгого отсутствия появляется наконец какой-нибудь транспорт (вертолет или «аннушка», которых тут называют «бортами»), на площадку обычно сбегаются все, кто может покинуть рабочее место. Люди движимы любопытством, поскольку прилет самолета в поселке, не изобилующем сногсшибательными событиями, хоть небольшое, но событие. Люди хотят узнать, кто прилетел, кто улетает, много ли почты, привезли ли новые кинофильмы, есть ли в почте посылки, кому эти посылки (а что в посылках — будет выяснено вечером), много вопросов возникает у человека, который пришел просто так — встретить борт, поздороваться со знакомым пилотом, узнать последнюю райцентровскую новость, передать попутный привет…
