Он уже видел, как над ним заносится вражеский штык. Как тот медленно идет вниз. И как прилетевшая откуда-то сзади лопата отводит смерть, буквально вспахивая живот кредонского капрала. А потом сильные руки вздергивают Ренки вверх, и знакомый голос весьма некуртуазно отзывается о его умственных способностях.
— Это же наш шанс! — пылко сверкая очами, вскричал Ренки, все еще держа в руках свой топорик. — Это то, о чем мы мечтали!
— Дурень! — прорычал Готор, внезапно быстро нагибаясь и подхватывая с земли выпавший из рук кредонца мушкет. — Если бы мы мечтали просто сдохнуть, надо было сделать это еще на корабле, не стоило так долго тянуть и мучиться зазря.
После чего он, весьма ловко отбив вражеский штык, ударил в ответ сам, а потом, развернув мушкет, обрушил его приклад на вражескую голову.
Появившийся неизвестно откуда Гаарз уже вовсю размахивал длиннющим банником, не позволяя противнику приблизиться к себе… А там и еще парочка человек из их банды подтянулась…
Ренки, в данную минуту слабо понимающий слова, но способный оценить действия, счел это за общее согласие со своими намерениями и вновь ринулся в бой. Да столь удачно, что, выскочив на офицера в чине не меньше третьего лейтенанта, скрестил с его шпагой свое нестандартное оружие.
Ренки был молод и быстр, а вражескому офицеру уже, наверное, перевалило за четвертый десяток, да и забраться на холм было для него не столь легкой задачей. Проведший к тому времени не одну сотню учебных боев Ренки сразу отметил, как тяжело дышит его соперник и с каким трудом переставляет ноги.
Ложный выпад, финт, круговое движение кистью — и крюк топора глубоко погружается в плечо противника, а его шпага, еще не успев долететь до земли, оказывается в руках нашего героя.
А со шпагой в руках Ренки готов противостоять хоть всему демонскому войску подземного царя…
— Да твою же!.. — рявкнул под ухом Готор. — Ты что, совсем!.. Гаарз, хватай этого дятла за шкирку, пока я еще держу этих сволочей. Скидывай его с холма, иначе нам тут всем конец. Все валите назад. Быстро!
Крепкие как сталь руки схватили Ренки и как котенка отшвырнули за спины сражающихся. Готор, отчаянно ругаясь и размахивая прикладом тяжелого мушкета, как дубиной, бросился куда-то чуть в сторону и разогнал опешивших от такой наглости кредонцев. А потом, оторвав от своего мушкета все еще тлеющий фитиль, швырнул его в кучку пороха, рассыпанного рядом с бочонком.
Весело заискрившееся возле бочонка пороха пламя сразу охладило пыл как нападающих, так и защитников. Каждый, независимо от стороны, за которую воевал, попытался в данную минуту оказаться как можно дальше от этого места. И большинству в этом сопутствовала удача, поскольку горел порох не очень быстро. Так что раздавшимся взрывом убило, наверное, лишь парочку кредонцев, зато вот контузило не меньше десятка.
