Гримаса боли, исказившая, очевидно, мое лицо, вызвала сочувствие Ильи Павловича.
— Болит? Ты поосторожнее!
— Да нет! Не болит. О якоре вспомнил, — сказал я, усмехнувшись.
— К сожалению, — продолжил Илья Павлович, — лодка эта для лета. А зимой будем пока ходить на Р-5, Р-6, Г-1. Маловат радиус, но что делать?! Организуем площадки на островах.
— Жаль, что СБ не оправдал надежд. Этой машине при всех ее отличных качествах не хватает одного: нормального аэродрома с покрытием.
— Потерпи, Валентин, пару годков. Скоро и у нас будут аэродромы, без авиации Северный морской путь не работник. Сила ледокола не в его винте, а в крыльях самолета. И это твои слова. Ты говорил это капитану Бурке. Помнишь, как прилетели мы с тобой на выручку к «Русанову» в море Королевы Виктории? Затерло его в десятибалльных льдах. А мы прилетели к ним с острова Рудольфа. Тогда еще льдину, на которую мы сели у корабля, разломило и наш ПО‑2 успели спасти, подняв стрелой на палубу. Ты тогда еще был комсомолец.
Мазурук подошел к окну и, словно забыв обо мне, долго смотрел на улицу.
— Ну вот, — словно очнулся он и продолжил: — Однажды капитан Бурке говорит мне: «Боюсь я твоего комсомольца. Уж больно лезет на север. Как бы не завел нас в такие льды, из которых и не выберешься!» — «А ты верь, — ответил я ему, — он дельный парень и разбирается в динамике движения льдов». Вот так–то, Валентин, и характеризовал тебя.
— Какой же из этого вывод, Илья Павлович? — спросил я. — Ведь ты неспроста воспоминаниям–то отдался.
— Авиацию надо активнее вводить на Севере. Аэродромы строить не только на побережье, но и на островах. Ученых–гидрологов посадить на борт при ледовой разведке. Изучать и изучать льды, не оставляя без внимания ни одного квадратного километра! Арктика еще сильнее нас и не раз еще покажет нам свои зубы! И нельзя с ней фамильярно на «ты», только на «вы»!
Таким был Илья Павлович Мазурук, какой уж там чиновник!..
С Николаем Николаевичем Зубовым мы познакомились четыре года назад на острове Диксон. где был размещен штаб морских операций Западного сектора Арктики. Там же базировалась наша летающая лодка, на которой мы выполняли ледовую разведку: обеспечивали штаб всеми необходимыми данными и непосредственно помогали кораблям пробиваться через льды. В составе экипажа в то время гидрологов не было, эта обязанность лежала на штурмане самолета. Зубов часто летал с нами в ледовую разведку, опыт его оказывал нам неоценимую пользу. Профессор Зубов, доктор географических наук, тогда капитан второго ранга, был ученый с мировым именем. Его капитальные труды о морских льдах, ледовых режимах и плавании Северным морским путем заложили основы динамической океанологии. Полеты с ним были нашей академией, где познавали мы законы дрейфующих льдов, учились видеть их слабые стороны и находить наиболее проходимые трассы, а также узнавали маневренные возможности того или иного ледокола или корабля во льдах и множество других тонкостей, познаваемых интуитивно и не записанных ни в одном учебнике.
