— Ты мне скажешь наконец, почему ты позволил себе взять эту трость? Трость, которая тебе даже не принадлежит.
Сорбье сделал неопределенный жест: он сам не знает… Матильде захотелось ударить его по щеке.
— Трость не берут просто так, без причины. Я требую, чтобы ты мне объяснил, зачем ты взял трость дяди Эмиля.
Она стояла, ухватившись за борт его пиджака. Сорбье понял, что она не отстанет, пока не добьется ответа. Он стал честно копаться в самых тайных закоулках своей души и, ничего там не найдя, отдался поэтическому вдохновению в надежде утихомирить гнев супруги.
— Ну, что я могу сказать? Солнце… вот именно, солнце… понимаешь, когда я увидел, какая прекрасная погода, на меня нашло какое-то весеннее настроение… Трудно сказать, откуда берутся весенние настроения.
Матильда деланно расхохоталась, а он жалобно повторял:
— Ну да, весеннее настроение… Если бы ты могла понять…
Она подтолкнула его, чтобы заставить идти дальше, как будто он стал простым автоматом, и процедила сквозь зубы:
— Дай срок, голубчик, я тебе покажу весеннее настроение. Не воображай, что я забыла твое давешнее поведение.
Пока шел этот допрос, Виктор и Фелисьен не преминули воспользоваться предоставленной им свободой. Родителям пришлось ускорить шаг, чтобы догнать их в толпе гуляющих. Матильда сказала одному из мальчиков:
— Иди сюда, дай руку отцу и смотри, чтобы он держал тебя крепко.
Сорбье послушно взял сына за руку и пошел быстрее. Матильда окликнула его голосом фельдфебеля:
— Возьми его за левую руку, эта у него болит… Ты что, не понимаешь? Или тебе мешает трость? Ничего, понесешь ее в левой руке, вот и все. Смешнее ты от этого не станешь, не бойся.
Сорбье поменял местами сына и тросточку. Она все больше стесняла его, и он зажал ее под мышкой; Матильда наслаждалась его пришибленным видом. Он собирался свернуть вправо, но она приказала мирным тоном, который вызвал в нем тревогу:
— Нет, не туда. Идем прямо. Я решила пойти другим путем.
— Не поздно ли будет?.. Ты знаешь, что уже около пяти?
— Совсем недавно ты не торопился. Мне еще хочется погулять. Мы пойдем обратно по улице Руаяль и через Тюильри. В такое время года это самая приятная прогулка.
С того момента, как они вышли из кафе, она вынашивала план мести: провести своего сломленного, униженного мужа по тем самым улицам, где он победоносно шагал еще так недавно.
Сорбье шел, волоча ноги, понурив голову и ссутулившись. Он уже не думал смотреть на женщин. Это был смирный человек, стремившийся к своим домашним туфлям и газете. Матильда шла за ним по пятам. Она изощрялась в обидных сравнениях между его прежней гордой уверенностью и теперешней скромной походкой.
