живет в Москве. В какой–то момент Лада машинально потянулась к мобильнику, нашла номер Шишкина и, вздохнув, жмахнула зеленую кнопку вызова. После двух сигналов зуммера в трубке раздался не очень–то четкий из–за помех голос, который Лада узнала бы, даже если помехи были сплошными:
— Слушаю!
— Это я, твоя Лада! — напомнила она, потому что до этой минуты он не знал номера ее телефона.
Трубка на малое время ответила тишиной, словно хозяин ее не сразу сообразил, кто ему звонит, а когда все–таки понял, то назидательно кашлянул и сказал так игриво, как говорят провинившемуся, но любимому человеку:
— Это вы, принцесса?! Вот чудеса! Я‑то думал, вы попросили мой номер шутя, а вы всерьез решили пригласить на свадьбу. В следующую субботу, как я понимаю, состоится бракосочетание вашей королевской особы?!
— Как вы информированы, молодой человек, — на зависть! А того не знаете, дорогой Штирлиц, что свадьба не состоится по причине упрямства вздорной невесты! Так что моему не- состоявшемуся мужу повезло. Не знаю только, кому впредь достанется сей тяжкий крест!
— Свежо предание. — раздалось из трубки и установилось стойкое молчание, а Лада рассмеялась:
— Вот мы и задумались. Ладно, не буду водить за нос: я действительно передумала и теперь свободная птичка! Да и вы вольный сокол! Так что не теряйтесь!
— Лада, пошутила и хватит! — чуть ли не взмолился Николай. — Специально, что ли, издеваешься?!
— Не издеваюсь и не шучу! Я действительно отказалась от свадьбы, к тому же уехала из Княжска и сейчас звоню из Москвы. За это время успела устроиться на работу, два дня выходных наводила порядок в квартире, и теперь не стыдно будет принять гостей. Так что в следующую субботу приглашаю в гости! Приглашаю заранее, чтобы успел подготовиться к визиту! Приедешь?
— Шутишь ведь, разыгрываешь…
— Нисколько. Авторучка под рукой есть? Если есть, запиши номер моего московского телефона. — Она продиктовала цифры и добавила: — А если уж записал, то запиши и мой адрес, и как добраться. Кстати, это очень легко: от метро «Выхино» вторая остановка.
— Не знаю, что и думать?! — растерянно выдохнул Шишкин.
— Сразу ничего и не думай. Поразмышляй денек–другой и позвони! Договорились?
— Договорились! — вздохнул Шишкин.
— Жду звонка! Целую! — Лада отключила телефон, победно вскинула руку вверх и крикнула по–английски: «Yes!»
* * *
Звонок из Москвы нашел Шишкина дома, когда он уж собирался спать, перед этим провозившись всё воскресенье в кухне с полом. Неожиданная эта работа по–настоящему огорчила, заставила подумать о будущем своего жилья, хотя какое это жилье? Куча гнилых деревяшек, непонятно каким образом еще возвышавшаяся в виде барака! Это в детстве, Николай считал барак лучшим жильем на свете, а теперь о нем и сказать стыдно незнакомому человеку. Многодетные семьи из этого барака со временем получили квартиры, а Николай с матерью так и остался здешним жильцом. В середине девяностых мать на всякий случай приватизировала их комнату, думали, что когда барак попадет под снос, получить новую квартиру, но, оказалось, что тем самым загнали себя в ловушку. Но кто же знал, что законы будут так быстро меняться, и уж начали ходить слухи, что скоро, когда закончится срок реприватизации, жильцов окончательно прижмут, и все налоги с собственников будут взимать по полной программе. Кое–кто, поразмыслив, отказался от приватизации, вернул своему жилищу статус социального жилья, хотя до конца не был уверен, что поступил правильно. Остальному же народу–собственнику оставалось покорно плыть по течению и, чтобы не утонуть, пытаться научиться выгребать самостоятельно.
