Леона.
Он понимал, что, если надумает вернуться, встретит ее снова. У них остались незавершенные дела, на которые разлука продолжительностью в год никак не повлияла. Он хотел, чтобы она посмотрела ему в глаза и объяснила почему. Ничего больше. Почему лгала о том, кем в действительности является? Почему предпочла свою семью, отказавшись от всего, что они планировали. От всего, что он хотел ей дать?
Целый год Байрон работал как вол, чтобы забыть ее и ее предательство, хотя и не был уверен, что ему вообще когда-либо это удастся. Ладно, такова жизнь. Всем случалось хоть однажды пережить ситуацию, когда сердце заживо вырывают из груди.
Байрон не хотел ее возвращения. Зачем? Чтобы она со своим папочкой снова разрушила ему жизнь? Он жаждал отомстить. Вопрос в том, как лучше за это взяться.
Тут он кое-что вспомнил. Леона училась в школе промышленного дизайна, и они частенько обсуждали, как вместе откроют ресторан. Она будет его декорировать, он станет шеф-поваром.
С тех пор прошел год. Она могла устроиться на работу или открыть собственную фирму. Если он наймет ее, ей придется делать, как он велит. Так он сможет доказать, что у нее нет над ним власти и не в ее силах причинить ему боль. Он больше не наивный мальчишка, работающий на законченного эгоиста и позволяющий чувствам ослепить себя. Он шеф-повар, скоро открывает собственный ресторан. Сам себе хозяин и руководитель. Он Бомонт, черт подери. Пришло время вести себя соответственно.
– И я могу пригласить кого захочу для проведения внутренних отделочных работ?
– Разумеется! – хором воскликнули Чэдвик и Мэттью.
Байрон обвел взглядом кухню, посмотрел на двери своей темницы.
– Поверить не могу, что вообще обдумываю подобную возможность. – Он мог бы вернуться в Испанию, к своей новой жизни, которую сам себе создал. Жизни, лишенной прошлого. Правда, в действительности ему так и не удалось избавиться от этих оков, и он смертельно устал прятаться.
Он посмотрел на братьев и Серену, те надеялись, что он наконец вернется в лоно семьи.
Байрон отдавал себе отчет в том, что стоит на пороге большой ошибки, но, когда дело касалось Леоны, по-иному и быть не могло.
– Я согласен.
– Леона? – раздался в трубке голос Мэй.
Леона поспешно выключила громкую связь, чтобы ее босс, Марвин Лютефиск, глава «Лютефиск дизайн», не услышал личный телефонный разговор.
– Слушаю. Что стряслось? Все в порядке?
– Перси ведет себя беспокойно. Боюсь, как бы не вернулась ушная инфекция.
