Среди Левушкиных любимых парадоксов было доказательство того факта, что все люди на Земле — родственники.
— Берем тебя и какого–нибудь эскимоса, — запутывал он меня еще в школе, — у тебя родителей двое? Двое. Они не родственники. Бабушек и дедушек — два в квадрате, допустим они тоже не родственники. Прабабушек и прадедушек два в кубе. И они не родственники! Сто поколений жило на Земле? Жило. Значит, сто поколений назад у тебя было предков два в сотой, а столько людей на Земле никогда не жило!
Левка раскопал, что его тетя Изольда приходится женой брата жены брата жены моего двоюродного деда. Он чертил эту цепь на доске, вносил упрощения, вводя понятия «шурин» и «зять» — мы долго радовались этому факту и пришли к заключению, что Лева приходится мне четвероюродным сводным дядей. Несколько позже всплыл еще один факт. Как у всех двоюродных сестер, у нас со Златой была общая бабушка — Роза. Златина семья жила с другой бабушкой, и когда они переехали в Пермь, та, другая Златина бабушка отправилась заводить связи в новом городе. Она пришла передать «привет от Фимы из Киева». Ее встретили радостно:
— От Фимы!! Вы с ним знакомы?!
— Он родственник моего брата: мой брат женат на Цилиной сестре. Уважаемые, вы знаете Фиму, так надеюсь, вы слышали и про Цилю?
Златина бабушка была милой интеллигентной старушкой. Ее приняли, угостили, особенно радовались старики. Напоследок Златина бабушка похвасталась пермской родней: брат ее зятя — профессор юрфака.
— Так ведь наш внук скоро станет его зятем! — На пермском юрфаке был только один профессор.
— Он женится на Ириночке?! — У моего папы была только одна дочь на выданье.
Так мы с Леней за месяц до свадьбы обнаружили родственную связь.
— Некровную, — настаивала моя свекровь. — Некровную.
Леню эти схемы не волновали, а меня забавляло: Леня — двоюродный племянник какой–то Цили (я думала, имен смешней Ципоры не бывает), а моя тетка — племянница ее сестры. Жених приходится мне… скольки–тоюродным сводным дядей!
Но мы считали себя Фиминой родней. Тетя Циля была не так медоточива. Была приветлива, охотно угощала, — но не спешила всех любить с первых минут. Давала детям посмотреть ежиков из своей коллекции, — но не всех. А тех, что давала, просила ставить на место — аккуратно, ничего не задев.
— О чем мне еще мечтать? — бодрился Фима. — У Цили два высших образования и сердце на батарейке!
