Арби | страница 20
«Вставай! — кричал он над ухом. — Эй, вставай!»
Арби открыл глаза. Над ним стоял Супани.
— Вставай! Ишь разоспался. Уже светает.
Сон сразу пропал. Арби вылез из стойла, где на сене ему была устроена постель, выбежал из хлева.
— Смотри далеко в лес не уходи, — поучал его вышедший следом Супани. — Говорят, волков много расплодилось.
— Хорошо.
— Как за село выйдешь, на опушке, где я тебе показывал, и паси.
— Хорошо.
— Ты что, других слов не знаешь, кроме «хорошо»?.. Иди к Кесират, попроси, чтобы с собой поесть дала. День длинный, будешь пасти и пожуёшь…
Звёзды на тёмном небе начали гаснуть. С востока край неба заалел, будто накаляясь. Перебросив через плечо маленькую сумку, Арби шёл к воротам. Супани окликнул его, приблизился своей тяжёлой походкой:
— Покажи, что тебе дала Кесират.
Арби вытащил из сумки половину лепёшки и две луковицы.
— Вот видишь, — сладким голосом заговорил Супани, — мы с тобой последний кусок хлеба пополам делим. Думаешь, ты много заработал? Мне с тобой больше хлопот и беспокойства. Ради твоего несчастного отца я тебя взял, чтобы ему там легче было…
Арби стоял потупившись. Он уже знал привычку своего хозяина провожать долгими напутствиями каждый съеденный кусок. И странно: чем слаще были речи Супани, тем горше казался его хлеб.
— Хорошо, — невпопад сказал мальчик, когда Супани наконец умолк, и побежал за овцами, которые ушли далеко вперёд.
Тяжело приходилось теперь Арби. С утра до позднего вечера караулил он овец, гоняясь за каждой из них, чтобы не отделилась от стада. В дождливые дни мальчик чистил хлев, убирал двор, гонял скот на водопой.
Солнце ещё пряталось за горой, когда Арби миновал последние дома аула. Он дошёл до опушки леса, повесил сумку на сук ближайшего дерева. Пока трава не совсем обсохла от росы, Арби попрыгал на одной ноге.
Но вот из-за горной высокой вершины показалось солнце, и росинки в зелёной траве засверкали яркими бусинками. Будь это драгоценные камушки, Арби набрал бы их сейчас в свою сумку и отнёс Санет. Пусть нанижет на длинные нити и носит, чтобы все завидовали да оглядывались. Какая она добрая — всякий день присылает с Бексолтой гостинчика или сама приходит, кормит Арби, гладит по голове, утешает самыми добрыми словами, какие знала одна только мама.
А бусинки вдруг исчезли, будто их и впрямь кто-то собрал в невидимую сумку. Арби присел на тёплую землю, достал из кармана перочинный ножик — единственную память после отца. Он поднял валявшуюся неподалёку ветку и стал очищать её от коры и сучьев.
