Как ни отказывался Бенедикт, Руди проводил его назад в приют, сначала пешком, потом на трамвае, по пути они молчали. В один прекрасный день Руди снова появился в приюте, спросил Бенедикта, поинтересовался, как его дела. Потом он стал приходить все чаще. Разговаривая, они искали темы, которые помогли бы им сблизиться. Это было нелегко. Но они старались, как могли, потому что чувствовали, как важна для них обоих эта дружба. Они часто гуляли по зимнему городу, медленно, применяясь к возможностям Бенедикта. У них оказалось мало общих интересов, но это возмещалось большой взаимной симпатией. Через несколько недель Бенедикт окончательно понял, что последняя операция ничего не изменила в его состоянии; он перестал ходить и, никого не допуская к себе, в бессильной злобе лежал, скорчившись, на железной койке. Тогда Руди впервые как бы между прочим предложил: «Ты можешь пожить у нас». Бенедикт удивленно приподнялся и спросил: «Ты говорил об этом со своим отцом?» Руди пожал плечами. «Приходи как-нибудь ко мне», — сказал он.
Перед первым визитом Бенедикта Руди повел себя несколько странно. Зайдя за Бенедиктом, он смущенно вытащил из старого полиэтиленового мешка белую, плохо отглаженную рубашку с поношенным воротом. «Возьми, — сказал он, — я знаю, у тебя нет ни одной рубашки». Бенедикт покраснел. «А ну убери, — сказал он хрипло, — если мне нельзя появиться перед твоим стариком в пуловере, то я вообще с тобой не пойду». «Только сегодня, только для первого раза», — попросил Руди. Чертыхаясь, Бенедикт рывком натянул рубашку и убрал воротничок рубашки в вырез. «Позволь-ка мне», — сказал Руди и снова выправил кончики воротничка. У Бенедикта побелели губы.
Дом Чапеков был самым скромным домом поселка, располагавшегося когда-то на краю города. Это было до того, как Вену в шестидесятые и семидесятые годы застроили неуклюжими многоэтажками, сильно потеснившими зеленую зону. Теперь поселок представлял собой зеленый островок, затерявшийся в море серого бетона. Венцель Чапек получил деревянный дом в наследство от отца. Тот построил его своими руками, арендовав землю под сад. Позже обстоятельства изменились, и появилась возможность приобрести участок; бывшие садоводы ударились в строительство частных домов, каждый по своему вкусу и разумению, удовлетворяя этим честолюбивые устремления. У отца Венцеля денег хватило только на покупку земли, деревянный дом он перестраивать не стал. Здесь Венцель проводил с родителями жаркие летние месяцы, радуясь обильным урожаям фруктов, здесь он остался, когда женился, здесь проходило беззаботное детство его единственного сына Руди, и оба они, и Венцель, и Руди, никогда и мысли не допускали, что их деревянный дом не так уж и хорош, это был их дом и он их вполне устраивал.
