«Я не знаю, друг Федор, кто такие конные матросы, но уезжать отсюда определенно надо», — эти слова, адресованные Шаляпину, приписывают Ивану Алексеевичу Бунину. Сто лет не прошло, как опять на дворе «окаянные дни».
Несомненно, матросы должны быть приписаны к кораблям и без коней, так и казаки, особенно в форме и при оружии, должны оставаться в своих станицах или в фильме «Тихий Дон». Алексей задремал и больше не видел ни Нику, ни казаков. Проснулся уже в Симферополе.
Первым, что бросилось в глаза на перроне, была подсолнуховая шелуха вперемешку с окурками и плевками: явный признак того, что власть меняется. Уже на выходе из вагона, в двадцати метрах от себя, у широкого входа в подземный переход Алексей краем глаза заметил группу из трех человек в неладно сидящем камуфляже и армейских камуфляжных картузах. Двое из них были в черных балаклавах.
У одного через плечо болталась винтовка «сайга». У другого, что выглядел заметно старше остальных, пониже ростом и с выпирающим животом, сбоку на широком кожаном ремне висела кобура из такой же темно-коричневой кожи. Взгляд профессионального фотографа моментально разбивал кадр на возможные места фокусировки, автоматически скользя по деталям, как кибернетический мозг.
Камуфляжи вглядывались в редкую толпу, словно ждали кого‑то. Алексей остановился перед парнем в спортивном костюме «Адидас» с табличкой «Такси» в руках, вручил ему свой чемодан и коротко сказал: «Гостиница Москва. Мы там можем пройти?» — и показал рукой в другой конец перрона. Какие‑то люди спрыгивали там с платформы, передавая друг другу сумки.
— Можем, — ответил таксист. — Только там прыгать придется.
— Прыгнем, — кивнул Алексей, уже направляясь в другой конец платформы. Ему очень не хотелось начинать свой рабочий день с предъявления американского паспорта каким‑то плохо одетым и еще хуже экипированным партизанам. Как и в Джанкое, на перроне симферопольского вокзала не было ни одного милиционера.
Уже в машине Алексей попросил таксиста сначала довести его до аэропорта, потом к Верховному Совету и после этого уже в гостиницу. Таксисты — хорошие психологи. Парень в «Адидасе» сразу понял, что клиент солидный, мелочиться не будет, и без торга повез его в аэропорт, как и было заказано.
Вокзальные часы били вдогонку девять утра.
28 ФЕВРАЛЯ 2014 ГОДА. КИЕВ
Сидя за угловым столиком в маленьком подвальном кафе возле Европейской площади, Ника закрывала глаза и мысленно возвращалась в его номер, в его постель. Все внутри ее — в голове, в сердце и далее — везде было теперь по-новому. Даже кофе имел какой‑то иной вкус. Она не могла не то что с точностью описать то, что испытала той ночью, но и даже понять то, что с ней происходит сейчас.
