— Не лги мне!
— А ты не говори со мной с пафосом. Я тебе не Вовс!
— Ладно. Живи своими иллюзиями. А остаюсь со своим пафосом.
— Умный наживётся, красивый нае…тся, дурак наработается.
Психома
Сюда летят и едут на воды, на пляжи. Здесь бриз, тут гладь и божья благодать. Место всехнее. Но только для гостей. А вот для коренных обитателей курортный край — собственный дом. И вот это право на собственность и стало однажды причиной разборки среди местных, однако вовлекшей в себя всех, оказавшихся в Аборигении, и даже многих, кто находился за её пределами, а то и никогда в жизни не ступавших по этому окраешку земли.
Материя — это всё то, что способно звучать. В Аборигении все виды материи испускают, исторгают, производят необыкновенно приятные, ласкающие слух мелодии.
Аборигения — страна музыкантов.
Здесь самый гармоничный язык. Он звучит, словно горный ручей — гортанно чисто с едва сдерживаемой страстью, чтобы не сорваться водопадом.
Аборигения — страна поэтов.
Синева моря и зелень лесов сочатся, смешиваясь, образуя невероятно разнообразные оттенки небес. Вся земля — это всегда обильная палитра, где есть место самым ярким и бесценным краскам.
Аборигения — родина художников.
Здесь, словно в тигле, кипят самые разные нации, являя миру совершенно уникальный сплав — этнос, который, однако, недолговечен. Но те элементы, на которые он потом распадается, несут в себе совершенно иные признаки и качества, порой ничего общего не имеющие с характером своих предшественников. Тут создатель, быть может, продолжает эксперимент по совершенствованию своей самой беспокойной и, видимо, самой опасной для мироздания твари.
Аборигения — извечный человеческий перекрёсток, отечество философов и мудрецов.
Часто на закате мне кажется, что земля горит. Вовс.
По заливу плыла многовесельная лодка. Загребной, словно заведённый, голосом робота выкрикивал: «Ап! Ап! Ап!» Пахло стоячей водой. Кричали чайки и ребятишки. И сквозь всё это сочился тонкий отчаянный щенячий плач.
Твёрдо очерчённые, словно подкрашенные крупные глаза министра иностранных дел, невнятная речь, словно говорить ему трудно — напоминают хорошо замаскированного биологического робота.
Семивёрстов — автору:
— Бабы эти любят — такое у них семейное хобби — вскочить среди ночи и, накинув только халат, побежать на вокзал.
— Гипербола.
— Спроси Пизу. Он прошёл и сквозь это. Был женат на такой из этой семейки.
Так вот, залазит в вагон остановившегося поезда и начинается… её путешествие. Полезла голая, а спустя какое–то время сходит на перрон с чемоданом барахла и при деньгах. И как ни в чём не бывало.
