Удовольствие, постепенно накапливающееся, достигло апогея, ослепляя ее. Ее лоно сжалось вокруг него, доя его, и она не могла дождаться, когда в ней будет его длинна. Счастье окутало ее с головы до пят, пощипывая ее нервы и посылая по венам радость. Ее тело больше не принадлежало ей, мышцы непрерывно дрожали и сокращались. Ее пальцы ног поджались, и она была неспособна остановить ноги, когда они обернулись вокруг него.
Ее крик оргазма отразился от стен спальни и присоединился к довольному рычанию Маркуса.
Оргазм Пенелопы продолжался, было ощущение, что он никогда не закончится, и если прелюдия была хороша, она просто умрет, когда он, наконец, возьмет, ее.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста ... ты мне нужен. - Ее львица ныла и рвалась наружу, умоляя Пенелопу закончить начатое. Обе части ее желали принадлежать ему, и это, наконец, должно случиться. - Сделай меня своей.
С рычанием, Маркус покинул стык ее бедер и оставил ее достаточно надолго, пока срывал с себя одежду, скинув ее кучей на пол. Затем он вернулся, взбираясь по ее телу, ожидание кипело по венам. Его пристальный взгляд остался сосредоточенным на ней, в нем не было ни тени сомнения, когда он приподнялся над ней. Изменяя положение его бедер, так, чтобы головка его члена прижалась к ее лону. Одним резким выпадом он пронзил ее своей длинной, взревев: «Моя!»
Да, да, она была его.
Он растягивал ее, посылая усики боли через кровь, и это закрутилось вокруг удовольствия, все еще пульсирующего в ней. Это жало лишь поощрять ее освобождения, чтобы продолжить, подавляющее удовольствие, пока она не стала задыхаться.
Он слегка подался назад, лаская ее внутренние стенки, а затем снова резко толкнулся вперед.
- Моя.
Она обвила ноги вокруг его бедер, притягивая его ближе.
- Твоя.
Он повторил движение, небольшое отступление и затем резкий выпад.
- Навеки моя.
- Да, - выдохнула она.
Больше у нее не было слов. Она была неспособна отдышаться, неспособна думать, удовольствие и потребности, поглотили ее. Их тела извивались, в старом как мир, танце, встреча бедер, кожа, скользящая по коже и их смешенное дыхание, поскольку его рот парил над ее.
Звуки их секса наполнили воздух, а запах мускуса в сочетании с потом, покрыли их. Нет, это был не просто секс, это было чисто, анималистическое спаривание. Лев с львицей, мужчина с женщиной, навсегда.
- Кончи для меня. - Он еще раз резко толкнулся в нее, вдалбливая кровать в стену. – Кончи, для меня, и тогда я отмечу тебя. - Другой толчок и отступление. – Сделаю тебя своей.
