Распахнулась металлическая дверь. Я поздоровалась с Варварой Изотовной и последовала за ней, отметив исключительную чистоту подъезда, в котором на подоконниках стояли цветы в пластмассовых горшочках.
Квартирка была по современным меркам «бабушкина». Беленый потолок, старенькие, выцветшие обои, обшарпанный линолеум, потемневшая сантехника, белый «больничный» кафель, мебель модная лет тридцать назад, в очередях за которой наши родители дежурили у дверей мебельных магазинов в мороз и зной, в дождь и снег… Матка Боска, сколько тогда у предков было заморочек! Те времена безвозвратно ушли, настали новые — со своими приколами и фишками…
Впрочем, несмотря на допотопную обстановку, квартира производила благоприятное впечатление. Я оценила чистоту и уют, которые создавала и поддерживала здесь, со скидкой на возраст и здоровье, одинокая пожилая женщина, овдовевшая четыре года назад.
Меня поразили большие напольные ходики с кукушкой, мерно клацающие своим механическим нутром. Часы находились в просторной комнате, заставленной книжными стеллажами. Я заинтересовалась библиотекой: здесь было и полное собрание сочинений Владимира Ильича, и томов тридцать Агаты Кристи, и Достоевский с Толстым, и Фенимор Купер. Стругацкие и Беляев, Булгаков и Набоков, Драйзер и Кафка, Золя и Лондон, и много, много поэзии…
— Боже, сколько у вас книг…
— Это муж собирал, — не без гордости пояснила Варвара Изотовна и добавила: — У него здесь был кабинет.
В самом деле, у окна стоял полированный письменный стол с массивным стулом, на столе красовались антикварная лампа и несколько фотографий в рамках, на одной из фотографий сдержанно улыбался молодой светловолосый мужчина.
— Это Григорий Афанасьевич в молодости, — сказала Варвара Изотовна.
— Угу, — кивнула я.
Внезапно она предложила:
— Аллочка, детка, хотите чаю?
Сказать по правде, мы стараемся не распивать с клиентами на просмотрах и показах. Но тут я замялась.
— Идемте на кухню. Я как раз пирожков напекла к вашему приходу.
В самом деле, я еще на лестнице уловила колдовской запах свежей выпечки. Какое искушение! У меня даже началось непроизвольное слюновыделение, как у собаки Павлова. Варвара Изотовна смотрела на меня каким-то преданным, собачьим взглядом. Эх, была не была!
— С удовольствием, — согласилась я, рассудив, что моя профессиональная бдительность в данной ситуации неуместна. Да и жрать мне очень хотелось, что уж греха таить!
Мы сели за стол на кухне и стали неторопливо пить чай с пирожками.
