— Носильщик! — зовет из окна вагона полногрудая дама лет сорока. — Я смогу купить в палатке «Боржом»?
— Купите.
— Успею?
— Дайте, я принесу!
— Что? Да, сейчас, — женщина копается в сумочке, протягивает Иполитэ трехрублевую бумажку, он приподнимается на цыпочки и не может дотянуться. Женщина все больше высовывается из окна. «Видно, топят сильно, что так распахнула грудь», — думает Иполитэ и вспоминает свою старуху.
Иполитэ ухмыляется… Потом он подает «Боржом» в окно.
— Наверно, отдыхать едете?
— Да, — говорит она со вздохом и двумя пальцами берет бутылку. Потом Иполитэ отдает женщине рубль. Поезд трогается. Женщина мотает головой: пусть, мол, тебе останется. Иполитэ тоже мотает головой, комкает рубль и бросает деньги в открытое окно вагона.
— Передай привет старухе моей! — кричит Иполитэ… «Отдых, отдых».
Снова перрон, люди, лязг, визг, грохот, надтреснутый звон колокола… Снова дрожат натянутые над линией блестящие медные провода, снова приплясывают на них лунные зайчики. «Ростовский поезд подходит», — думает Иполитэ, потом говорит громко:
— Ростов подходит! Ростов подходит!..
И снова спешат, бегут, толкаются люди, и на минутку вздремнувший, чуточку замерзший Иполитэ снова согревается от их движения. Он спешит туда, где толпа гуще, где больше народу.
— Тяжело?
— Нет, сынок, не очень.
«Сынок, сынок…» — улыбается Иполитэ.
— Дайте, помогу донести.
— Не надо, сынок, мне тут два шага всего.
— Ну, ничего, передохните немного! — и Иполитэ вскидывает на спину неполный мешок…
Колеса высотой с человеческий рост медленно катятся по хребту линии, рельсы дрожат, прогибаются под их тяжестью, но не продавливаются — выпрямляются снова.
— Пропустите старуху, пропустите! — кричит Иполитэ.
— Спасибо, сынок! — кричит старуха из окна вагона и развязывает носовой платок, завязанный на десяток узелков… Потом протягивает деньги Иполитэ.
— Эти деньги добавь к тем, те — к другим и купи себе хороший кошелек, — смеясь говорит старухе Иполитэ.
— Андро, подай, Андро! — слышит Иполитэ. Он поворачивается: кругленький, как шар, мужчина средних лет, высунувшись из окна, кричит человеку, стоящему на перроне, тот поднимает тяжелый чемодан, просовывает в окно…
Иполитэ присматривается к этому Андро, видно, очень ленив и неповоротлив этот молодой мужчина по имени Андро.
«Андро, Андро!»
Потом вся станция кричит: «Андро! Андро! Андро!»
Иполитэ зажимает уши и снова отпускает, зажимает и отпускает.
«Ан-дро, Ан-дро», — кричат уши…
