— Предвидящий звёзды — громкое имя для юноши. Но не звучало ли громче имя наследника престола?
— О, генерал! — воскликнул юноша и засмеялся. Смеялся он весело, открыто, обнажая ровные зубы; он был красив и хорошо сложен, лишь не в меру развязен и совсем не знал войны, но отчего-то именно таким виделся Вайде его умерший сын, болезненный мальчик, не успевший возмужать. — Высокий, скажу вам: править народом в наши дни скучно и хлопотно, доля же колдуна обещает куда больше радостей — как от познаний, так и от пиров.
После Альрех-Тинарзис отошёл, и Вайде не прислушивался к застольным речам.
Взгляд Вайде тяжелел, лицо мрачнело. Его мучила дума: капитана придётся наказать — иначе нельзя, но делать этого не хотелось… Вайде давно покровительствовал капитану, любил его за смелость и весёлый нрав, да и — что скрывать? — не слышал генерал лучшей свирели, уж точно не в третьей Эрге-Хорской части. И всё же, наказать нужно. Сейчас, или сперва доехать до Дремчуги? Лучше сейчас, не то после играть три дня не сможет. Тяжёлые мысли кружились и оседали на душе винным камнем, бедро тоскливо ныло, нестерпимо весело смеялся где-то вдалеке Сархэ.
Вечер грузнел и наливался вином, что-то запели, заблеяли дремчужцы, помогая себе бряцаньем струн. Нестройно запели, но дружно, все вместе, в пьяную разноголосицу. Или они всегда так? Генерал, кажется, уже успел забыть. Хоть слова разобрать. «Горы расщелину готовили, гордые, мстительно звали, дорогой маня…» и что-то там ещё вроде: «и войско спустилось путём недопройденным и приняло бой не жалея себя. И было сражение славное, долгое…» Словом, какая-то дремчужская песня про стародавнюю битву, участников которой давно бы уже никто не помнил, не окажись песня такой на редкость навязчивой. Вон, мальчишка Эрисе уже подхватил, запел без слов, раскраснелся — единственный чистый голос в этой сумятице звуков, да и тот исхирский! Генерал хрипло засмеялся, втянул ещё вина, поперхнулся и раскашлялся до слёз. Капли попали на серый мундир, и Вайде с досады скрежетнул зубами. Всё, пора ему убираться отсюда, пока окончательно не сделался посмешищем для этих, молодых и весёлых. Генерал Нирчек встал, отодвинул стул, коротко откланялся, и пошёл, заметно прихрамывая, к лестнице. Лучше бы ему так и уйти, но генерала остановил, тронув за плечо Альрех-Тинарзис:
— Высокий Нирчек, куда же вы? — обратился он на Се-Ра (Опять называл высоким! Генерал не сдержал смешок, представив себя с коротким мечом в руках и угловатых доспехах, которые носили те высокие, кто ещё говорил на Се-Ра). — Останьтесь, куда же вы? Мои товарищи уже выпили довольно, чтобы спеть самую разудалую песню всей Дремчуги. Ручаюсь, высокий, мы развеселим вас!
