Валерий смутился. Девушка очень нравилась ему. Хотелось сделать шаг вперед и обнять ее. Он знал: это будет воспринято без ужимок, без писка оскорбленной невинности и прочей чепухи, присущей цивилизованным девушкам. Хотелось сказать ей несколько хороших слов, добрых и значимых. Но что-то не позволяло ему воспринимать это милое создание непосредственно. Противоречивые чувства толкались, ворочались и боролись в нем. И вместо естественного порыва вырвалось нечто убогое:
— Может, к Николаю сходим?
— Давай…
Хозяева дома со стеклянными окнами тоже трудились. Он правил плоским камнем серп, она рубила хряпу в корыте.
— Туман сегодня очень густой, — еще издалека громко сказал Валерий, чтобы в случае недружелюбного поведения Николая, оставалось время сообразить, что делать.
— Да уж, — согласился тот, никак не выразив своего удивления.
Лида сразу разговорилась с Пелагией. О надоях, заготовках кормов и прочей лабуде, ещё не так давно достававшей всех жителей страны в годы Советской власти.
«Надо же, — подумал Валерий, — и здесь говорят о том же». — Он присел напротив хозяина, прищурился многозначительно, но тот и не думал смущаться.
— Рыбу съел?
— Нет еще. А что, хочешь? На ужин пожарим.
— Топор не потерял?
Николай вздрогнул. Тряхнул головой, чтобы космы прикрыли глаза и спросил:
— Откуда знаешь? Нашел что ли?
Теперь удивился Валерий.
— А ведро? Сумка?
— Ведро цело.
— В сумке что было? Не стесняйся, расскажи — я же не прошу отдать.
— В какой сумке? В твоей? Ее же Сом с Мисосом нашли. — Николай с трудом сдерживал волнение.
— Я имею в виду сумку рыбака.
— Рыбака. Сумку?.. Не было никакой сумки. Что ты мелешь?
— Пусть не было. Может, померещилось. А зачем мотоцикл сломал? Почему не уехал?
Николай быстро оглянулся на Пелагию. Та вроде бы слушала Лиду, но внимание ее было направлено в их сторону.
— Пойдем, прогуляемся, — тихо пробормотал бывший водитель вездехода. — Кажется, нас подслушивают.
Они молча дошли до самых болот. Николай присел на корточки, нервно растер пальцы.
— Расскажи, как там все происходило? — попросил он.
Нет, сейчас этот человек не играл. Слушал жадно и даже с каким-то смущением.
— Вот оно как бывает, — вздохнул Николай, когда Валерий закончил повествование.
— А у тебя другая версия?
— Да нет, не другая. Я помню… Ты ушел, а меня вдруг осенило. Надо завести мотор и уехать. Помню, что хотел завести и уехать. А сам взял ключ и замкнул клеммы. Мне нужна была искра. В голове вертелось: нужна искра. Вот я ее и получил. А потом этот вой. Ты слышал? Он гнался за мной по пятам. Как я не утонул, не понимаю… Но в деревне все прошло. Морсу попил и успокоился. Как будто и забыл даже. Вернее не забыл, нет, а вроде как случилось это давным-давно и значения уже никакого не имеет. Ты, вот, разбередил опять. И зачем только вернулся. Лучше бы дорогу свою нашел…
