Более поздние эскизы противоречили предшествующим. Очередные проекты обрастали все новыми особыми требованиями и ограничениями. Самые последние рисовались во множестве вариантов, взаимоисключающих и ущербных. Девятиэтажный дом нарушал перспективу улицы и загораживал дворец, но выстроенный на этом месте приземистый торговый центр моментально облепляли кособокие лавчонки, вносившие дух несубординации, хаоса, склоки. Подземный гараж, выплевывавший по несколько десятков автомобилей в минуту, не мог соседствовать со школой, закрыть которую, однако, было нельзя, чтоб не оставлять без присмотра местную детвору, имевшую обыкновение поджигать помойки и швырять камни в окна. Ни один из проектов не был безупречен, но каждый обладал определенными достоинствами, поэтому простиравшемуся на чертежах хромому целому — чтобы не опрокинуться — требовались все они разом. Его пространство обретало, таким образом, непостижимую глубину. И трех измерений порой много, что уж говорить о пятнадцати. Достаточно упомянуть, что парк, виадук и торговый центр могли занимать в пространстве одну и ту же точку, ничуть не мешая друг другу, а их аллейки, эскалаторы и полосы мостовой пересекались, никогда не вступая в спор.
Все происходившее на чертежных столах сложным образом сопрягалось с переменами в городе из кирпичей, где тем временем появлялись очередные мосты, очередные памятники, очередные часы с курантами. Но из-за множества взаимопроникающих пространств и нагромождения вариантов ни одно из этих творений уже не достигало размаха прежних предприятий эпохи молодости мира. Интерьеры сделались тесноваты, на граните и песчанике экономили, фасады не украшали более барельефами, которые незаметно вышли из моды. Следует также отметить, что новые куранты чуть фальшивили, а голос их с трудом пробивался через уличный шум.
Все отчетливее проступали дополнительные, незапланированные города, которые возникли неведомо когда и неведомо как и которые потаенным своим существованием разрушали целое. Постовой обитает в городе, возведенном из табличек с автомобильными номерами, к которым прилагаются кузова, шасси, моторы, поворотники. Для телефонистки опутанная кабелями метрополия телефонных аппаратов вырастает — точно из скрытого корневища — из центрального городского узла. Город пьяницы пуст и сплошь состоит из колышущихся полос света и острых углов, свободно парящих в пространстве. Иначе выглядит город покойника, не отапливаемый, сырой и темный, где не допросишься даже чашки горячего чая и где жить попросту невозможно, особенно в пять утра, самую зябкую пору.
