Одновременно с контрактом на постройку российское правительство заключало с нами контракт на обслуживание и ремонт линий на срок от шести до двенадцати лет, что делало необходимым держать в России большой штат рабочих и служащих. И решение преобразовать наше петербургское строительное отделение в самостоятельный филиал фирмы было вполне логичным. Руководство филиала было поручено, разумеется, получившему статус компаньона и долю в капитале фирмы моему брату Карлу. Для нужд филиала было куплено большое здание на первой линии Васильевского острова. Здесь разместились административный аппарат, мастерская по быстрому ремонту телеграфных аппаратов и жилые апартаменты. В них после женитьбы в 1855 году на очаровательной и умненькой дочери упоминавшегося выше нашего бывшего представителя господина Капфера поселился с семьей Карл. Как и тесть, он записался в первую купеческую гильдию, поскольку это давало возможность заниматься на территории страны почти любым видом бизнеса в неограниченных размерах.
Тут я просто обязан упомянуть одно обстоятельство, оказавшееся для нашего дела в Санкт-Петербурге чрезвычайно важным и весьма выгодным. Охрану телеграфных линий граф Клейнмихель изначально поручил управлению шоссейных дорог, положив за это солидную поверстную оплату. В результате оказалось, что контроль за линиями совершенно или почти отсутствовал. Любого рода повреждение, как случайное, так и намеренное, обнаруживалось лишь спустя несколько дней, еще несколько дней продолжался неспешный и не особенно аккуратный ремонт, что часто сводило пользу от телеграфа на нет. Как и следовало ожидать, оценив ситуацию, граф предложил нам взять на себя дело охраны, пообещав платить, как платил раньше шоссейщикам, по 100 рублей за версту. Конечно, при наших штатах мы не могли осуществлять подобающую и своевременную охрану и разумнее было бы возложить эту обязанность на местных жителей, которые за такие деньги берегли бы линию в три раза пуще, чем мы и правительство, вместе взятые. Но уж раз такое предложение поступило от самого министра, мы его приняли, поставив условием возможность организации охраны и ремонта так, как нам покажется нужным.
Получив подряд, мы решили не набирать штат охранников, а устроить систему механического контроля, относительно дешевую и надежную. Через каждые 50 верст была построена сторожевая будка, в которую были выведены подключенные к кабелю провода. Они были подключены к звонку и к гальванометру таким образом, что по движению стрелки гальванометра сторож мог в любой момент увидеть, идет по линии ток или нет. Если стрелка не двигалась полчаса, сторож должен был сообщить об этом на станцию с помощью очень простого приема: несколько раз замкнув провода на землю. На станциях, сообщение между которыми было прервано, предписывалось немедленно подключить батарею к проводам и к земле, благодаря чему можно было принимать сигналы бедствия от всех подключенных к станции и находящихся по эту сторону от места разрыва сторожевых будок и таким образом определять примерное место повреждения. За каждой станцией был закреплен техник, который сразу обязан был отправиться на место и исправить линию. Почтовые начальники получили специальное указание выдавать техникам при исполнении ими служебных обязанностей лошадей без очереди, невзирая на чины ожидавших путешественников, поэтому неисправности устранялись обычно в течение нескольких часов.
