Брат, который находился в трюме и не знал об угрожавшей нам опасности затопления, был весьма удивлен, когда на него и на его барабаны из открытых люков хлынула вода. Тем сильнее была его радость, когда этот поток прекратился и стало возможным продолжить работы по установке деревянных блоков, предохранявших барабаны от опасных шатаний по оси. Когда ситуация нормализовалась, капитан опять, теперь очень осторожно, повернул на Оран. Качка еще продолжалась, но мы к ней уже привыкли и теперь радовались тому, что нам удалось уберечь себя от уничтожения разболтавшимся кабелеукладочным механизмом. Экстремальная ситуация вылечила всех от приступов морской болезни, а после того, как солнце покинуло небосвод, мы отправились по своим каютам, и вскоре на корабле воцарилось полнейшее спокойствие.
Как оказалось – ненадолго. Вскоре после того, как мне удалось уснуть, меня вновь разбудили громкие команды капитана и полные испуга крики. Сразу вслед за этим судно практически легло на бок. Я никогда не думал и даже сейчас мне слабо верится, что морской корабль может так лечь. Люди попадали с кроватей и покатились по наклонному полу вниз. Упало и покатилось все, что не было закреплено, каютные лампы разбились, и пассажирские помещения погрузились во мрак. Спустя некоторое время корабль вернулся в нормальное положение и страх начал проходить, уступая место надежде на то, что ничего катастрофического не произошло. Я выскочил на палубу, туда, где в полумраке стоял капитан. В ответ на мой оклик он указал в направлении кормы и произнес: «Voila la terre»[149]. Действительно, строго позади судна в слабом лунном свете еле различались высокие скалистые горы. Завидев их, капитан и заложил крутой вираж, придавший судну глубочайший крен. Он сказал, что мы сбились с курса и, по-видимому, чуть не натолкнулись на скалы Львиного мыса. Внезапно из темноты раздался отчаянный крик: «La terre AVANCE!»[150] Действительно, огромная, сверхъестественно белая, сверкающая стена с шумом и ревом неслась сзади на корабль. Следующие мгновения были настолько ужасны, что с трудом поддаются описанию. Неправдоподобно огромная волна накрыла целиком все наше судно, и если бы я не уцепился руками за железные перила верхней палубы, меня бы обязательно смыло в море. Громадные волны хлестали по нам, казалось, со всех сторон, корабль бросало во все стороны, вода была везде, и трудно было даже понять, находимся ли мы еще на поверхности моря или уже опустились под воду. По воздуху летали куски морской пены, из-за которых было сложно дышать. Остававшиеся в салоне пережили не меньший испуг: их мотало по всему помещению, а рев бивших в стены и окна волн внушал ужас. Сколько времени это происходило, потом никто не мог сказать, по разным оценкам, стихия бушевала от двух до пяти минут. Все закончилось так же, как и началось, только теперь белая стена стояла уже не позади, а впереди судна и быстро от него удалялась.
