— У меня никогда не было хорошей кожи, — сообщает тетя Тамара, опускаясь на стул. — А какая у вас светлая комната! Ниночка, сколько солнца! Ах, как мне надоела моя изба… Ниночка, можно я тебе что-то расскажу? Ты не рассердишься?
— Почему я должна сердиться? Только подожди минутку, я поставлю суп. — Мама выходит.
— Что Надя? — спрашивает бабушка. — Все храпит?
— Почему, тетечка?.. Почему — храпит?
— Она всегда храпела, как мужик. Я с ней в одной комнате не могла спать.
— Тетечка, что вы выдумываете! Ах, как вы изменились… Я вас помню в той шляпе с цветами… Как вы были хороши!
— Старость — не радость, — бормочет бабушка. — Будь она проклята! Шляпу Маруська украла, а годы украли все.
— Да, так что ты хотела сказать? — спрашивает мама, возвращаясь.
— Ты знаешь, я сегодня всю ночь плакала. Ах… Ниночка, почему все так ужасно? Я в сорок третьем году чуть не вышла замуж. Очень приличный человек. Но мама не дала.
— Почему?
— Мы уже договорились идти регистрироваться. Я ей ничего не говорила — я же ее знаю. Но в последний день все-таки не выдержала, решила сказать. Она, конечно, сразу вскинулась. «Как ты, — говорит, — можешь думать о каком-то замужестве, а вдруг Гриша жив?» Но ведь он погиб! У меня извещение. Ниночка, ты не представляешь, что там творилось. Немцы с танками, с пушками, а у наших одни винтовки. Все там погибли, на этой границе, все — никто живым не ушел. Но она говорит: «А вдруг он в плену? А вдруг вернется? Придет, а ты тут с другим». Ах, Ниночка… Ну что я должна была делать? Я не пошла. Я имею в виду, регистрироваться… Соврала, что Ритка больна. Месяца два водила его за нос. Но потом он сказал: смотри — или так, или так.
— Ты знаешь, я тетю Надю очень люблю, — говорит мама, — но тем не менее она сумасшедшая. Ты помнишь, как она расстроила твой роман с Днестровским? А с Гришей? Тоже делала все, чтобы ваш брак не состоялся. Спасла только его настойчивость.
— Ниночка, я по дороге сюда заехала к нему — я имею в виду этого человека, который делал мне предложение.
— Да. И что же?
— Женат и годовалый ребенок. Ниночка! — Тетя Тамара заливается слезами. — Я так несчастна! У меня красные глаза, да?
Глаза у нее серые.
— Если нашелся приличный человек, то как можно было упускать? Сегодня женихи на дороге не валяются.
— Особенно у нас в Кривошеино, — кивает тетя Тамара и белым кружевным платочком промокает слезы. — Начальник милиции и фельдшер — вот и вся интеллигенция.
— Ах!.. — говорит мама.
