— Ну вот, а им прибыль. Поделятся.
— Черт с ними, — говорит мама. — Пусть подавятся этой прибылью. Я уж рада была, что ноги унесла оттуда. Но что теперь с этими чулками идиотскими делать — ума не приложу.
— Ну, попробуйте знакомым предлагать.
— Я уж пробовала. Но, знаете, не хочется на весь свет звонить — разговоры пойдут. И размер такой неудачный. У немок ведь ноги огромные. А тут, кто ни померяет, всем велики. И надо же такое выдумать — двести пар! Как будто я сороконожка.
— Давай лучше кукол рисовать, — говорит Инна, откладывая вышивку.
— А где возьмем бумагу?
— Из альбома вырву.
— Жалко.
— Ничего.
Мы вырезаем куклу и принимаемся мастерить ей платья.
— А что, — спрашивает тетя Лера, — демобилизовать его разве не собираются?
— Нет, где там… — вздыхает мама. — Я уж посылала копию своего свидетельства об инвалидности — чтобы хлопотал, дескать, нуждаюсь в уходе. Ничего не помогает. Ответили, выписывайте семью сюда.
— А что, Нина Владимировна, в самом деле, — поезжайте! Говорят, там офицерские жены как сыр в масле катаются.
— Что вы, Лера Сергеевна, дорогая! Даже если меня с головы до ног осыпят бриллиантами, я из Москвы не двинусь. Ни за какие коврижки! Как вспомню этот Красноуфимск…
— Что вы сравниваете! Красноуфимск!.. Да и чего теперь бояться? Война кончилась…
— Нет, знаете, эта кончилась, так на мое несчастье какая-нибудь другая начнется. С Америкой или еще с какой-нибудь холерой. Нет, с меня хватит.
— Ты что не рисуешь? Рисуй! — теребит меня Инна. — Сделай ей — знаешь что? Юбку коричневую в складку и желтую кофту. Мама, правда, желтый к коричневому идет?
— Идет, Инночка, идет. Большой войны теперь быть не может, — продолжает тетя Лера разговор с мамой. — Лет двадцать — по крайней мере.
— Откуда у вас такая уверенность? — удивляется мама.
— Да мужики все выбиты! Кому воевать-то? Нужно, чтобы новое поколение выросло.
— Это вы правы, — соглашается мама. — Одни калеки остались…
— Так что можете ехать и не бояться.
— Нет, что я, не знаю? Не война, так еще какая-нибудь гадость случится.
— Напрасно, ей-богу, — говорит Лера Сергеевна.
Напрасно… Я тоже думаю, что напрасно. Это было бы замечательно — поехать к папе в Германию… Но если мама не хочет, ее никто не переспорит. Упряма, как осел.
— Ну, давайте померяем! — Тетя Лера встряхивает платье и помогает маме влезть в него. — Вроде ничего. Сидит неплохо. Только вы уж не обижайтесь, Нина Владимировна, но я вам еще раз скажу: фасон этот не для вас.
