— Что? Что? — бормочет мама, приподымаясь на подушке, но тут же опять засыпает.
— Вот уже и февраль, — вздыхает мама. — Второе февраля. Мой день рождения. Сорок два года… Мало радости… Да, жизнь пролетела… В мирное время хоть гости, бывало, собирались, поздравляли, подарки дарили, цветы… А теперь и этого нет…
Мне становится жалко ее. Я иду в свой уголок, беру шкаф и протягиваю ей:
— Вот тебе подарок!
— Не выдумывай, поставь на место. Зачем мне твой шкаф…
— Хочешь примус? — спрашиваю я.
— И примус не нужен. Хватает керосинки, чтоб она пропала… Кстати, хорошо, что ты напомнила, надо идти за керосином.
— Больше у меня ничего нет…
Мама читает письмо, переворачивает листочки, вздыхает, качает головой.
— Вот, — говорит она, — отец поздравляет тебя с днем рождения.
— У меня тоже есть день рождения?
— У каждого человека есть день рождения. — Она отдает мне рисунок, который прислал папа.
— Что это?
— Заяц, наверно.
— А это?
— Не знаю. Свинья какая-то.
— А сколько мне теперь будет годов?
— Не годов, а лет. Пять лет… Да, бежит время… Подумать только — я так ясно помню, как мне самой исполнилось пять лет. Был такой чудесный праздник…
— Тебе тоже было пять лет?..
— Ну конечно. Ты что, думала, что я так и родилась сорокалетней? И пять было, и семнадцать было. Все было, да все прошло… И у тебя пройдет — не успеешь оглянуться.
— Мне тоже будет сорок лет?
— Ну конечно!
— И я буду такая большая, как ты?
— Будешь, будешь…
Вот это да! Вот это — да! Я буду такая же, как она! Если только она не обманывает…
— Наташа как раз приехала из Италии, — погружается мама в воспоминания, — привезла такие дивные подарки… Куда все это кануло? Исчезло, растаяло, как фата-моргана…
— А ты что мне подаришь?
— Я? Что же я могу тебе подарить? А, я знаю, — говорит мама. — Я тебе подарю твой шкаф. Ты ведь его мне дарила? Ну вот, теперь я тебе его возвращаю.
Весна. Светит солнышко, во дворе лужи, по улицам бегут ручьи. Мы идем из магазина. Теперь нужно ходить очень осторожно, чтобы не промочить ноги. Если я промочу ноги, мама сделает из меня котлету.
— Надо бы попытаться найти Талю, — рассуждает мама. — Хоть узнать, что с ним… Каждый день просыпаюсь с мыслью, что надо этим заняться. И все никак не соберусь… Что за жизнь такая проклятая — не успеешь оглянуться — вечер…
Мы уже недалеко от нашего дома. Мимо нас проезжает трамвай и вдруг останавливается со страшным скрежетом и визгом.
— Что такое? Боже мой, что такое? — пугается мама.
«Наверно, опять сошел с рельсов», — думаю я. Только что на улице никого не было и вот — толпа народу.
