— Что это — серп?
— Серп — это чем жнут хлеб.
— Как это — жнут хлеб?
— Ну как? Срезают колоски.
— Какие колоски?
— Хлеб растет на поле колосками. Что ты думала — что он так и растет буханками?
— А колбаса чем растет?
— Колбаса растет свиньями. Колбаса не растет, ее делают. Сначала делают фарш, потом этот фарш набивают в кишки, получается колбаса.
— А почему мы ходим всем за продуктами? Ты же теперь работаешь. Тебе платят деньги, да?
— Какие это деньги! Разве я ради этих денег работаю? Работаю, потому что нельзя не работать. Кто не работает, того живо на завод упекут.
— А папин аттестат?
— Ну что ж, что аттестат… Кашу маслом не испортишь. Чем сидеть и в потолок плевать, лучше добыть лишний кусок. Если есть возможность, зачем же отказываться? К тому же и маме надо хоть чем-то помочь… Послать хоть какую-то копейку…
— Какой маме?
— Моей маме, какой же еще? Моей маме, твоей бабушке… Пойдем двором, так ближе.
Мы идем чужим двором, проходим мимо большого четырехугольного ящика без дна.
— Песочница… — говорит мама. — До войны дети играли. Ты тоже любила возиться в песке. У тебя было белое пальтишко, пикейное… Лидочка сшила…
— Мама, а что такое «Братья и сестры!»?
— Как — ты не знаешь, что такое братья и сестры? Ну, помнишь, в Красноуфимске рядом с нами жила семья, у них было девять детей. Между собой они были братья и сестры.
— Нет, — говорю я. — Не такие братья и сестры.
— А какие же?
— По радио говорят: «Братья и сестры!».
— Это фигуральное выражение. Риторический прием. Имеется в виду: близкие люди, родные. А вообще братья — это сыновья одного отца. Или одной матери. Например, у Иосифа было двенадцать братьев. То есть нет, одиннадцать, двенадцать — это вместе с ним.
— Кто это — Иосиф?
— Иосиф Прекрасный. Отец любил его больше всех остальных сыновей и купил ему красивое платье. А братья за это так на него разозлились, что продали его в рабство.
— Что такое «рабство»?
— Рабство? Это когда один человек принадлежит другому человеку, когда он раб этого человека.
— Я твой раб, да?
— Почему же? Ты не раб, ты просто ребенок. Ребенок не может жить самостоятельно, он обязан жить с родителями или с кем-то из взрослых.
— Смотри! — говорю я. — Еще луна!
— Что значит — еще? Это та же самая луна. Что ты, в самом деле, — будто сегодня родилась!
— Та же самая? Там была эта же самая луна? Мы столько прошли, и все та же самая луна?
Нет, этого не может быть, я ей не верю.
— Конечно, та же самая. Мы стоим на земле, а луна на небе. Ее видно с любого места.
