— Нинусенька, роман даст нам больше, чем любая зарплата. Почему бы один-единственный раз тебе не поверить в мою удачу?
— В твою удачу!.. Я скорее поверю, что ты выиграешь по лотерее! Или найдешь лампу Аладдина.
— Перестань, мой Кисик, перестань, милый, — уговаривает папа. — Возможно, если бы я занялся поисками лампы Аладдина, я бы ее и нашел. Но я не собираюсь искать лампу Аладдина, я собираюсь писать роман.
— Что ж, желаю удачи! Если тебе совершенно на меня наплевать, можешь писать роман.
Папа сидит целый день, согнув вбок ноги, и печатает свой роман. Он привез из Германии пишущую машинку. На один из сундуков поставили чемодан, а на чемодан — пишущую машинку. Иногда он встает, растирает колени, курит. Если бы только я могла помочь ему — чтобы он не так уставал! По радио передавали рассказ — про одного мальчика, как он вставал по ночам и переписывал бумаги вместо своего больного отца. Но тот мальчик знал, что нужно писать, а я не знаю…
— Вытащи мне этот чемодан, — говорит мама.
— Мой?
— Да, твой.
Я вытаскиваю из-под кровати чемодан с куклами, мама открывает его и принимается перекладывать кукол в другой чемодан, поменьше. Потом она кладет туда же несколько пар чулок, папину военную форму.
— Нинусенька, что ты делаешь? — спрашивает папа.
— Что же — работать ты не желаешь, а в доме жрать нечего. Пойду, по крайней мере, продам.
Папа хмурится:
— Что значит — продашь? Я привез куклы Светлане, и продаваться они не будут. А форма мне самому нужна.
— Да, необходима! Зачем она тебе нужна? Гнить в чемодане?
— Не гнить в чемодане, а если меня завтра снова призовут…
— Не говори глупостей! И вообще — я не могу думать о том, что будет завтра, мне сегодня нужно варить обед. В доме ни копейки денег!
— Нинусенька, я в пятницу принес тебе четыреста рублей.
— Что ты выдумываешь!
— Четыреста рублей, мой милый Кисик. Отдал тебе в руки.
— Может, и отдал, но четырехсот рублей там не было.
— А сколько же?
— Не знаю, я не считала, но гораздо меньше.
— Ровно четыреста рублей.
— Что же я, по-твоему, утаиваю или пропиваю?
— Я этого не говорю.
— Может, ты хочешь, чтобы я с себя платье сняла и продала?
— К чему, Нинусенька, эти преувеличения?
— А что мне делать? Форму не смей трогать! Двадцать кукол пусть валяются в чемодане! Мне врач сказал, что питание для меня исключительно важно, а я вынуждена отказывать себе в куске хлеба.
— Эту, во всяком случае, оставь. — Папа вытаскивает из чемодана куклу в клетчатом вышитом сарафане.
