А я видел, как она, с сонными глазами, непричесанная, в своих неизменных рабочих брюках, уже собираясь ложиться спать, читает в каком-нибудь научном журнале статью об агрессивности петухов или просматривает дискуссию о кукарекающих пернатых на сайте под названием «Мой комнатный цыпленочек». Я предполагал, что все эти материалы должны укрепить ее во мнении – Цыпе не место в доме, ибо это ненормально, даже невозможно – держать в загородном доме растущего и уже кукарекающего во весь голос петуха. То есть даже курицу держать – это уже не совсем обычно. Теперь же, заново проигрывая в уме все мелочи – пляжные полотенца на окнах, отсутствие причитаний по поводу того, что Цыпа петух, – я начал осознавать, что глубоко заблуждался. Цыпа попал в благоприятную струю, а мне никто и не сказал, чтобы я посторонился, пока меня не окатило этой струей с головы до ног.
Только не паниковать. Паника никогда ничему не помогает. В то утро я дал собакам вволю наиграться с мячиками. Купил себе кофе. Возвращаясь в жилище Пэм, положил в машину несколько «жевунов» от «Данкин донатс». Стоял прекрасный летний день, из тех, что сулят бесчисленные возможности, и я не желал омрачать их страхами перед нахальным громогласным животным, которое отнимало у меня остатки прежней нормальной жизни. И все же я стремился к полной ясности. Надо было разобраться в новых реалиях. Только конкретные факты могут позволить прийти к каким-то выводам и помочь критически их оценить, а я – судя по моей предыдущей успешной профессиональной деятельности – неплохо умею добывать факты и докапываться до их сути. Когда мы с собаками въехали во двор, Пэм читала утреннюю газету, сидя на веранде. Рядом торчал Цыпа. Мы подошли ближе, и петушок, защищая хозяйку, издал долгий крик: «И-и-ю-у-у-у».
На расстоянии мы обсудили, чем собираемся заняться сегодня, стоит ли ехать в Мэн, какие нужно сделать покупки, какие домá на продажу посмотреть в воскресенье. Тут я покопался в душé и извлек оттуда явный и неизбежный вопрос, который требовал ответа:
– Так что же с птичкой? Ты так ничего и не говоришь о том, что будет с ней дальше.
Пэм с минуту гладила Цыпе перья, избегая смотреть мне в глаза. Потом заговорила:
– Никто не хочет его брать, а резать его я не собираюсь. Да ты и сам подумай: отчего это мы должны избавляться от него в страхе перед проблемами, о которых нет еще ни слуху ни духу?
– А если он станет нападать на детей? – Я пошел сразу с козыря.
