Я по-прежнему нахожу очень удивительным, когда парень находится в моем личном пространстве. Я до сих пор нервничаю, когда он обхватывает меня за талию или тянется к моей руке. Не думаю, что знаю, как встречаться в 2010-х. Я в замешательстве. Я не хочу того, что было у Марго с Джошем, или у Питера с Женевьевой. Мне хочется чего-то другого.
Полагаю, можно сказать, что я отстаю в развитии, но это подразумевает лишь то, что каждый из нас развивается по какому-то предопределенному именно ему расписанию, что не существует правильного или неправильного способа быть шестнадцатилетней и влюбленной в парня.
Мое тело – это храм, и не каждый парень может ему поклоняться.
Я не буду делать больше, чем я того захочу.
Мы с Питером в Старбаксе, сидим бок о бок и готовимся к экзамену по химии. Он праздно кладет руку на мой стул и начинает наматывать мои волосы на свой карандаш, а затем позволяет им раскрутиться подобно кусочку ленты. Я игнорирую его. Он придвигает мой стул ближе и целует меня в шею, от чего я начинаю хихикать. Я отодвигаюсь от него подальше.
– Я не могу сосредоточиться, когда ты так делаешь.
– Ты говорила, что тебе нравится, когда я играю с твоими волосами.
– Говорила, но я пытаюсь заниматься. – Я смотрю по сторонам, а затем шепчу, – И кроме того, мы на людях.
– Да здесь едва ли кто-то есть!
– Есть бариста, и вон тот парень у двери. – Я пытаюсь незаметно указать карандашом. В школе все было тихо; последнее, что нам нужно, это неожиданное появление еще одного мема.
– Лара Джин, никто не собирается нас снимать, если ты об этом беспокоишься. Мы ничего не делаем.
– Я с самого начала говорила тебе, что я – не любитель публичного проявления чувств, – напоминаю я ему.
Питер ухмыляется.
– Правда? Давай не будем забывать, кто кого поцеловал в коридоре. Ты буквально запрыгнула на меня, Кави.
Я краснею.
– Для этого была причина, и ты это знаешь.
– Сейчас есть причина, – дуется он. – Причина в том, что мне скучно и мне хочется поцеловать тебя. Разве это преступление?
– Ты такой ребенок, – отвечаю я, сильно ущипнув его за нос. – Если ты будешь сидеть тихо и заниматься в течение еще сорока пяти минут, я разрешу поцеловать себя в уединении твоей машины.
Лицо Питера светится.
– Идет. – У него вибрирует телефон и он достает его, чтобы проверить. Он хмурится и что-то пишет, его пальцы молниеносно быстры.
– Все в порядке? – интересуюсь я.
Питер кивает, но выглядит растерянным, и продолжает писать, даже несмотря на то, что мы должны заниматься. И теперь я тоже отвлечена и задаюсь вопросом, что бы это могло быть. Или кто.
