– Что ж, внутри ничего нет, так что, полагаю, я ничего не клала. Без разницы.
Я заглядываю внутрь капсулы времени, чтобы удостовериться. Она пустая.
***
– Помните, как мы раньше играли в Ассасинов? – интересуется Тревор, выдавливая последние капли сока из своего Капри Сан.
Ох, как я любила эту игру! Она похожа на пятнашки: каждый игрок наугад вытягивает имя другого игрока, после чего должен выбить его из игры. Когда он выбивает своего, то должен нейтрализовать того, кого должен был выбить тот. В игре нужно много подкрадываться и прятаться. Она может длиться несколько дней.
– Я была Черной Вдовой, – говорит Женевьева. Она слегка подталкивает Питера плечом. – Я выигрывала больше всех.
– Я тебя умоляю, – усмехается Питер. – Я много раз побеждал.
– Так же, как и я, – вставляет Крис.
Тревор показывает на меня.
– Эл’ил Джи, ты была наихудшей. Не думаю, что ты хоть раз выиграла.
Я делаю недовольное лицо. Эл’ил Джи. Я и забыла, что он называл меня так раньше. И он прав – я ни разу не выиграла. Вообще. Один раз я была близка к победе, но Крис нейтрализовала меня на встрече по плаванью Китти. Я думала, что была в безопасности, поскольку стояла поздняя ночь. Я была так близка к победе, что почти могла ощутить ее на вкус.
Глаза Крис встречаются с моими, и я знаю, что она тоже помнит это. Она подмигивает мне, а я одариваю ее раздраженным взглядом.
– У Лары Джин просто нет инстинкта убийцы, – произносит Женевьева, глядя на свои ногти.
Я отвечаю:
– Не всем же дано быть черными вдовами.
– Верно, – соглашается она, и я стискиваю зубы.
Джон спрашивает у Питера:
– А помнишь тот раз, когда у меня было твое имя, и я прятался перед школой за машиной твоего отца, но из автомобиля вышел не ты, а твой отец? И я так напугал его, что мы с ним оба закричали?
– А затем нам пришлось все бросить, когда Тревор заявился в мамин магазин в лыжной маске, – хохочет Питер.
Все смеются, за исключением меня. Я все еще переживаю из-за «инстинкта убийцы» Женевьевы в мой огород.
Тревор смеется так сильно, что едва может говорить.
– Она чуть не вызвала копов! – умудряется пролепетать он.
Питер слегка подталкивает носок моих кед своим.
– Мы должны снова сыграть.
Он пытается вернуть мою благосклонность, но я не готова простить его, так что просто безразлично пожимаю плечами. Хотелось бы мне на него не злиться, ведь мне действительно хочется снова сыграть. Я хочу доказать, что у меня тоже есть инстинкт убийцы, что я не какой-то ассасин-неудачник.
