- Что такое - Ка Бе?
- Ну как же ты не знаешь таких элементарных вещей? Конструкторское бюро. Между прочим, меня оставляют в нем после окончания института.
- Ладно тебе б-бузить... кыбырнетик...- Дима-маленький колотит деревянной Савониной ложкой по недопитой бутылке.- Д-давай лучше х-хлобыснем... Вот он где, р-рреактор, понял? А х-хочешь, м-морду набью...
- Ой, мальчики! - спохватилась Шурочка.- Наш дядечка совсем задремал, бедненький!
Савоне хочется сказать Шурочке, что он вовсе и не задремал, но ему становится жаль обрывать песню, и он в ответ качает головой.
Ах, да бела рыба щука, ой да белая белуга-а-а.
Ах, да куда девкам сести, ой да белу рыбу чи-и-исти-ить...
- Давай, Ш-ш-шурка,- уже с трудом ворочает языком Дима-маленький.П-по-ехали ко мне в... Калугу. Я тебе з-з-зубы з-зделаю... Без всякой очереди, по-поняла?
- Ой, уморил!
- З-зделаю! Гад б-буду... Девяносто шестую пробу. Люкс!
- Димка, какой ты пьяненький, ужас!
-- Чего! Девяносто шестые зубы... з-знаешь кому только д-делают! Не знаешь! А ты, дура, лыбишься! Б-брезгуешь мною, да? Нет, ты скажи...
Ах, да белу рыбу вынуть...
сбивается на старое Савоня и затихает, роняет голову на грудь...
Чудится ему, будто он и на самом деле выбирает невод по темной осенней воде, и невод этот тяжел и бесконечен. Савоня все перехватывает и перехватывает тетиву и видит, как в черной глубине огненно мечутся запутавшиеся сиги, высвечивают вокруг себя ночную воду. Савоня спешит-поспешает вытащить сигов, но глядеть на них жарко, невмоготу, и он отворачивается и, обжигая руки, торопко рвет их вместе с ячеями. Рвет и бросает, рвет и бросает... В лодке появляется Дима-большой, он громоподобно хохочет, и эхо шарахается по ночным шхерам и островам: "О-хо-хо! О-хо-хо!" А рыбы пляшут на огненных хвостах, бьются в дно лодки и со звоном рассыпаются на красные каленые угли...
Савоня приходит в себя от жара, бьющего в лицо. Он невольно отстраняется, трет накалившиеся штанины и только теперь различает по ту сторону высокого языкастого костра, сложенного из сухих валежин и лапника, возвратившегося из лесу Диму-большого. Озаренный отсветом, багро-волицый, с набившейся в цыганистые кудри сухой хвоей Дима-большой наотмашь лупит по гитарным струнам и, раскачиваясь и передергивая плечами, выкрикивает хриплым голосом:
Катари-и-на! Ох-хо-хо! Ох-хо-хо!
Перед ним, приседая и вертя из стороны в сторону коленями, двигая локтями и прищелкивая пальцами, топчутся в каком-то непонятном плясе Несветский и голенастая Рита. Лица у обоих бледны и сосредоточенны, долгие тени танцоров ребристо извиваются на освещенных бревнах сторожки.
