— Иду, — покорно ответил Антошка. Он вышел из палатки и жадно втянул воздух ноздрями. На улице по–прежнему пованивало помойкой и сыростью, а из палатки донёсся пьянящий аромат мясного рагу.
— Прикрой дверь, морозу напустишь, — послышался голос Глисты.
Лопата жалобно скрежетала о заледенелый наст, без малейшего, впрочем, эффекта. Пришлось сначала тяжелым ломом сколоть все бугры и наросты и лишь затем отковырять все мелкие ледышки и перекидать за высокий сугроб. На всё про всё ушло минут сорок. Сыромятниковы как раз успели закончить свой обильный завтрак и начать выпекать новые чебуреки. Аромат разносился далеко вокруг.
Антошка снова сглотнул слюну. Однако ничем поживиться, похоже, пока не предвиделось. Разве что, наконец, Сыромятниковы отдадут ему сегодня, как обещали, заработанные за два месяца деньги. Тогда можно пойти в пирожковую, заправиться бульончиков и взять три, нет пять пирожков с картошкой.
Спрятав лопату и лом в подсобку, Антошка бочком втиснулся в помещение:
— Тёть Тамара! Вы ж деньги мне сегодня отдать обещали… За два месяца, — Глиста как раз замешивала тесто для новой порции чебуреков и сделала вид, что не расслышала Антошкиных слов.
— Тёть Тамара!
— Ох, достал ты меня до самой утробы! — огрызнулась Глиста, зыркнув на Антошку недобрым взглядом. — Юра, разберись с ним. Прикинь, сколько мы там ему задолжали, — и она противно хихикнула.
Сыромятников вытащил из глубокого брючного кармана сложенную вдвое толстую пачку купюр: Антошка успел заметить, что снаружи были крупные, а внутри — мелкие.
Не глядя на него, Сыромятников, помуслякав палец, отсчитал несколько мелких бумажек и протянул Антошке:
— Хоть носки себе новые купи, а то воняешь как… — так и не подобрав определения, Сыромятников нажал кнопку электрической мясорубки: та утробно заверещала и зачавкала, поглощая нарезанные крупно куски мяса и цельные луковицы.
Антошка дважды пересчитал деньги, хотя, конечно же, их количество от этого незамысловатого действия совсем не увеличилось. Как ни считай, а выходило, что ему заплатили за один неполный месяц, а не за два, как ожидалось. Это был настоящий грабёж!
— Чё это? Чё это? — Антошка готов был зареветь от обиды. — Вы же мне за два месяца зарплату должны.
— Какую зарплату? Ты бы прикинул, сколько ты сожрал за эти два месяца! Вот и выйдет вся твоя зарплата!
— Так вы же мне сами давали? — опешил Антошка.
— Давали, да не дарили. Всё, разговор закончен. Не нравится, вали отсюда, — отрезал Сыромятников.
