Пример: Шуртокато котогдато метонято
спротосятто тыто подтоскато зытовайто
(Шурка, когда меня спросят, ты подсказывай).
Однообразное повторение частицы то привлекает к себе внимание
слушающих и отвлекает от смысловых слогов основы; так достигается
главная цель пользования этим языком – сокрытие тайны от непосвященных.
Надежным показателем полного овладения этим языком служит уменье
говорить без длинных пауз и при том быстро: это и полезно, потому что
служит той же цели оберегания тайны, и красиво.
4. Тутни-язык. Этот язык занесен в Иркутск, в одно из детских
обществ, где были мальчики и девочки, лет 10–12 назад заботливостью
книгоиздательства Сытина, выпустившего на русском языке книгу
Сэтона-Томпсона – «Юные дикари». В 8-й главе первой части говорится
об этом языке: Мальчуган говорил на особом языке, который он называл
тутни… Язык тутни заключался в том, что во всех словах гласные
оставлялись без изменения, а согласные удваивались, и между ними
вставлялось у. Так б превращалось в буб, д в дуд, м в мум
и т.д. Например, слово мум-о-лул-чуч-и означало – молчи.
Этот заимствованный небольшой группой детей и подростков язык
употреблялся не столько в обыденной жизни детской языковой общины,
состоявшей из 6–8 человек (мальчики и девочки), сколько при игре в
индейцев.
Тутни не подвергался каким-либо изменениям – может быть, потому, что он
был не единственным языком, которым владела описываемая община. Может
быть, относительно лексики нужно сделать незначительную оговорку.
Лексика обогащалась заимствованными словами – почти исключительно
«индейскими», идущими в детскую среду через книжку Лонга «На крайнем
севере», через «Песнь о Гайавате» Лонгфелло. Такого происхождения были,
напр., слова: Эймилос – лисица, Myвин – медведь, Пиквам – черная
куница и др. (это – слова-прозвища); холумед – трубка мира; коммузи
– хижина и др. Как слова, заимствованные с иностранного, они не
подвергались изменениям. К тому же они и без того не были понятны врагам
– взрослым и вообще непосвященным.
Если тутни не подвергся изменениям, то послужил некоторым образцом при
образовании новых тайных языков, надобность в которых, несомненно, была:
тутни не считался легким языком для всех членов языковой общины,
включавшей детей и подростков от 8 до 15–16 лет, т.е. людей неравных
сил.
5. Трудно отказаться от предположения, что довольно распространенный
язык зутни не создался (в той же группе) по образцу и подобию тутни:
не только схожесть названия, но и принцип построения языка склоняет к
такому подозрению. Построение его таково: каждая гласная произносимого
слова повторяется два раза, а в средину вставляется согласный
