— За нами наверняка гонятся, — говорит Артуро и рассказывает о стычке с полицейскими.
Ландауро слушает и смеется вместе с братьями.
— Если они появятся и будут тебя звать, ты ни гугу. Пусть хоть лопнут, не отзывайся, и все.
— Ладно, буду молчать, вот как эта каменная изгородь, — уверяет Ландауро.
Беглецы снова вскочили на коней, и вскоре Шикун остался позади. Правда, один раз, у сахарного заводика дона Агустина, они все-таки остановились. Это тот самый дон Агустин, которому принадлежит бо́льшая часть долины. Валки для переработки тростника приводятся в движенье удивительным железным колесом с черпаками — они то забирают воду, то выливают ее, потом снова забирают, и так, оборот за оборотом, колесо крутится не переставая. До чего ж хороши и сам заводик, и три блестящих, не знающих усталости валка! Скоро они превратят в жмых весь тростник, по которому пока еще ветер гоняет, как по озеру, желто-зеленые волны.
К ночи путники добрались до Калемара. Старики ужинали у очага. Сначала они удивились, но потом так расчувствовались, что донья Мельча даже ткнулась своим морщинистым лицом в высокую упругую грудь Люсинды и заплакала. Еще бы, ведь теперь у нее есть дочка.
* * *
Но не все шло гладко — у жизни, как и у реки, есть свои излучины и стремнины. Однажды в селение нагрянули полицейские, хотели арестовать братьев. Но их заметили, едва только они появились в долине, на тропе, что ведет в Шикун. Братья, прихватив с собой Люсинду, спрятались на берегу реки, в зарослях дикого тростника. А старики сказали, что дети их живут теперь где-то в горах, вроде бы в Бамбамарке, но где именно, они не знают. И никто в долине не хотел помочь полицейским.
— Они здесь теперь не живут, давно не живут, — говорили люди.
И хотя сам староста сказал то же самое, непрошеные гости убрались только на четвертый день, обшарив все кругом, даже тростниковые заросли. Полицейские хотели поджечь их, но тут все взмолились — из чего же тогда плести стены хижин? Ведь для этого нужны прямые стебли, а где их взять? Ну, а когда в Уамачуко сменили весь полицейский участок, бояться стало нечего. Вот только Люсинду замучила лихорадка, не помогали даже травяные настои старой Мельчи, и Артуро пришлось-таки отправиться в Уамачуко за хиной. В довершение всех несчастий у бедняжки все время были выкидыши. Уже два кровавых комочка отнес Артуро на кладбище. Копал могилки, горько сетовал на свою судьбу и даже крестов не ставил. А когда пришел праздник девы Марии, заступницы Калемара, они обвенчались, чтобы не жить без божьего благословения. Люсинда вскоре выздоровела и родила Адана. Люди говорят, это пресвятая дева чудо сотворила!
