По-летнему синий, он поблескивает сквозь густую зелень деревьев, крепко обхвативших друг друга своими цепкими ветвями, чтобы удержаться, не упасть с крутого обрыва. Вода бежит, спотыкается, белая пена лижет прибрежные камни. Шпоры бьют коней все настойчивее и, проскакав еще с полчаса мимо хижин и плантаций сахарного тростника, всадники оказываются у самой реки. На этом берегу — Санта-Филомена, на том — Шикун.
Спешившись, братья ослабляют подпруги, а Люсинда садится на большой фиолетовый камень под гуаранго[23] и не может оторвать глаз от реки. Какая глубина, какая ширь! Вот они — река и долина. Красные зубья скал уходят в голубое небо. Долина Шикун тонет в густой зелени. Утренний свет позолотил песчаные отмели. Река, появившись из-за дальней излучины, исчезает за другой, где-то еще дальше. Синие волны играют, переливаются, выбрасывают на берег белое кружево…
От жары Люсинда не может двинуть ни рукой, ни ногой, и только глаза не знают усталости. Блестящие, удивленные — в них вся ее душа, робкая и трепетная.
Братья зовут перевозчика, а расседланные кони сами идут в воду и легко плывут к другому берегу.
Там двое мужчин подходят к реке, встают на помост из толстых бревен и взмахивают широкими, похожими на лопаты, дощечками. Люсинда ни о чем не спрашивает, она уже все поняла. Это и есть плот, это — весла, а люди — плотовщики. Артуро ведь тоже плотовщик. Ой, как они сгибаются, прямо пополам, как глубоко в воду уходят весла! Вот они все ближе, ближе, вот и подплыли. Последний раз с силой ударили по воде, ловко скользнули к самому берегу и бросили веревку. Рохе поймал ее, и плотовщики прыгнули на землю, громко приветствуя братьев. Потом на плот вошли все, уложив на него прежде сбрую и котомки. Артуро, просто так, для удовольствия, сам взял в руки весло. Удар, и потревоженная вода покрылась пеной, а плот стал упрямо перебираться с волны на волну. Люсинда никак не может прийти в себя: уж не снится ли ей все это — река, эти сильные руки, весла? И сам Мараньон, такой красивый, стремительный, могучий? Не разберешь, где Артуро, а где река, — оба знают свою силу, оба стараются показать ее.
В хижине Венансио Ландауро, одного из плотовщиков, они завтракают. Хозяин угощает их юккой, перцем и копченым мясом.
— Свежего нет… Ружье сломалось…
— Ничего, мы тут не задержимся…
— А то остались бы… — радушно предлагает Ландауро.
Братья смеются, а Люсинда даже и не слышит, о чем они говорят, — ее совсем очаровал сад перед хижиной: сколько здесь коки и какие деревья — агвиаты, усыпанные глянцевитыми плодами, густые манго, апельсины в белом цвету, и цветы эти так чудесно пахнут…
