. Таков был их маршрут.
Полюбовавшись отъезжающим автобусом, Зази хихикнула, после чего по уже установившей привычке ухватила когтями вместе с тканью брюк толику плоти дядюшкиного бедра и завернула ее по спирали.
— Черт тебя подери! — возвопил Габриель. — Ты что, не понимаешь, что эти твои шуточки вовсе не смешны?
— Дядь Габриель, — спокойно ответствовала ему Зази. — Ты мне до сих пор не сказал, primo[19], гормосенсуалист ты или нет, авафторых, где ты нахватался всех этих слов на заграничном, которыми ты только что сыпал? Отвечай.
— Странные у тебя какие-то мысли для девочки твоего возраста, — убитым голосом промолвил Габриель.
— Отвечай! — И она от души пнула его по лодыжке.
Габриель запрыгал на одной ноге, изображая, как ему больно.
— Ой, — сказал он, — ой-ёй-ёй.
Некая особа буржуазного вида, которая от не фиг делать шастала там, приблизилась к девочке, дабы изложить ей следующие слова:
— Милое дитя, ты сделала больно этому бедному мосье. Нельзя так жестоко обращаться со взрослыми.
— В жопе я видела взрослых, — объяснила Зази. — Он не хочет отвечать на мои вопросы.
— Но это не может быть уважительной причиной. Запомни, милое дитя, во взаимоотношениях с людьми следует избегать насилия. Оно достойно всяческого порицания.
— В жопе я видела порицание, — отвечала Зази. — И вообще я вроде как не спрашивала у вас, который час.
— Шестнадцать часов пятнадцать минут, — сообщила особа.
— Оставьте девчонку в покое, — потребовал Габриель, севший уже на скамейку.
— У меня создается впечатление, что вы крайне своеобразный воспитатель, — сказала особа.
— В жопе я видела воспитателей, — оповестила Зази.
— И доказательство этому то, что вы спокойно слушаете, как она произносит гадкие слова, — продолжала особа, демонстративно выказывая живейшее отвращение.
— А не занялись бы вы своей задницей? — поинтересовался Габриель. — У меня свои представления о воспитании.
— И каковы же они? — осведомилась особа, опустив свою задницу на скамейку рядом с Габриелем.
— Ну, прежде всего, primo, относиться с пониманием.
Зази села рядом с Габриелем с другого бока и чуточку ущипнула его.
— А как насчет моего вопроса? — жеманно осведомилась она.
— Ну не могу же я утопить ее в Сене, — пробурчал Габриель, потирая ногу.
— Проявите же понимание, — обратилась к нему особа с самой очаровательной улыбкой из своего арсенала.
Зази наклонилась и сказала ей:
— Может, хватит подбивать клинья моему дяде? Он, к вашему сведению, женат.
