— Ойёйёйёй, — сказал в простоте душевной Турандот.
— Лошадь неуклюжая, — сказал Пьянье.
— Бедный котик, — сказала вдова Аз.
— Только мне сливки не топленые, — сказал Габриель.
— А мне с пенкой, — сказала Зази.
— Ааааааа, — отвечал Турандот, пустивший струю пара прямо себе в физиономию.
— Лучше попросить кого-нибудь из заведения, — благодушно заметил Габриель.
— Точно, — поддержал его Пьянье. — Пойду поищу.
Он пошел и выбрал в куче наиболее сохранившегося.
Какового и доставил.
— Ну ты был класс, — сказала Зази Габриелю. — Гормосенсуалистов вроде тебя, наверно, по пальцам перечесть.
— Какое кофе желает мадмуазель? — осведомился приведенный в чувство халдей.
— С пенкой, — отвечала Зази.
— Почему ты продолжаешь называть меня гормосенсуалистом? — терпеливо спросил Габриель. — После того как ты видела меня в «Золотом петухе», могла бы усечь, что к чему.
— Неважно, гормосенсуалист ты или нет, — сказала Зази, — но ты был великолепен.
— Ну а чего ты хочешь, — отвечал Габриель, — мне не понравились их (жест) манеры.
— О мосье, — сказал халдей, на которого было указано, — поверьте, мы страшно сожалеем.
— Они оскорбили меня, — сказал Габриель.
— О, как вы ошибаетесь, мосье, — сказал халдей.
— Если бы, — сказал Габриель.
— Не принимай близко к сердцу, — посоветовал ему Пьянье. — Кто застрахован от оскорблений?
— Здорово сказано, — сказал Турандот.
— И что ты собираешься делать? — поинтересовался Пьянье у Габриеля.
— Кофе попить.
— А дальше?
— Забегу домой, а потом отведу малышку на вокзал.
— А ты на улицу выглядывал?
— Нет.
— Так сходи посмотри.
Габриель сходил.
— Да, — сказал он, вернувшись.
Только что подошли две бронетанковые дивизии ночной стражи и эскадрон альпийских спаги и заняли позиции по контуру площади Пигаль.
Пожалуй, надо бы позвонить Марселине, — сказал Габриель.
Остальные молча пили кофе со сливками.
— Хреново, — вполголоса произнес халдей.
— Вас не спрашивают, — отвечала ему вдова Аз.
— Счас я сволоку тебя туда, где взял, — пригрозил Пьянье.
— Все, все, — сказал халдей. — Уж и пошутить нельзя.
Вернулся Габриель.
— Странно, — сказал он. — Не отвечает.
И он вознамерился выпить свой кофе.
— У, черт, — сказал он, — уже остыло.
И с раздражением поставил чашку на стойку.
Пьянье пошел взглянуть.
— Наступают, — возвестил он.
Отвалившись от стойки, все собрались вокруг него — все, кроме халдея, который спрятался под кассовым аппаратом.
— Похоже, они чем-то недовольны, — отметил Габриель.
— Ничего себе, — пробормотала Зази.
